"Тадеуш Конвицкий. Зверочеловекоморок " - читать интересную книгу автора

ноги, здесь могут быть силки или капканы.
Рядом с дерева сорвалась какая-то птица. Она летела навстречу
заходящему солнцу, и я не мог разобрать, ворона это, галка или фазан. Так
или иначе, птица была большая и на фоне красноватого зарева казалась
совершенно черной. И тут мы услыхали негромкий выстрел. С птицы посыпались
черные перья, она стала заваливаться на одно крыло, а потом камнем полетела
вниз. За кустами малины раздался глухой звук, точно кто-то шлепнул ладонью
по нескошенной луговой траве.
- Это он, - тихо сказал Себастьян, и я сразу догадался, о ком речь. -
Осторожно, на цыпочках, старик. Как бы нам не влипнуть.
Мы прокрались на зады усадьбы. Я увидел старый замшелый колодец с
большим колесом и трухлявые ступеньки, ведущие на покосившуюся деревянную
веранду с выбитыми стеклами. Это была северная сторона дома; солнце
наверняка никогда сюда не заглядывало. Огромные древние каштаны сплошной
стеной заслоняли небо. На черной холодной земле не росло ни травинки.
- Рискнем, старик? - вполголоса спросил Себастьян.
- Угу, - буркнул я.
Шкура на спине пса-изобретателя мелко дрожала, будто его облепила туча
комаров. Но на самом деле он дрожал от волнения.
- Go ahead! - зарычал Себастьян и толкнул меня костлявым боком.
В несколько прыжков мы взлетели на веранду.
- Что ты сказал? - спросил я, отдышавшись.
- Ничего особенного. Так, вырвалось по-английски. Быстрей, старик, не
будем терять время.
Мы осторожно вошли в просторные темные сени. Себастьян, видно, искал
дверь: я услышал, как он тычется мордой в стену. Наконец что-то скрипнуло.
Мы увидели квадратную комнату с алтарем и восковыми свечами. Вероятно, это
была усадебная часовня. На разостланных на полу соломенных подстилках лежали
зеленые недозрелые помидоры. Под окном с разноцветными стеклами стояли
корзины, полные ранних яблок, кажется бумажного ранета.
Мы бесшумно протиснулись в приоткрытую дверь напротив входа в часовню и
очутились в большой гостиной. С потолка свисала огромная люстра.
Кроваво-красные подвески легонько вздрагивали, словно от дыхания
спрятавшегося в темном углу великана. На столе красного дерева спал котенок.
Наверно, в эту минуту ему приснилась большая собака, потому что он зашевелил
ушками и, не открывая глаз, обнажил тоненькие клыки.
Из гостиной мы вошли в кабинет, пропахший табачным дымом и лавандой. На
стенах висели старые фотографии, барометры, коллекция финских ножей,
отделанные серебром двустволки. Из стоящего на письменном столе сосуда
торчал пучок разноцветных перьев, вероятно подстреленных в парке птиц. Рядом
лежал открытый анатомический атлас. Я увидел страшную фигуру человека с
ободранной кожей, обнаженное сердце в очерченной красным школьным мелком
рамке и около этой рамки жирный восклицательный знак. Поперек атласа белела
тоненькая шпажка для игры в серсо.
Себастьян тоже с испугом смотрел на этот атлас и белую шпажку.
- Она здесь, рядом. В соседней комнате, - услышал я вырвавшееся из его
сдавленного горла шипение.
Я видел, что Себастьян страшно нервничает. По мягкой лоснящейся шкуре
то и дело пробегали судороги - казалось, дог пытается стянуть ее через
голову, точно толстый свитер. Черные губы комично дрожали, левый глаз