"Андрей Константинов. Дело об утонувшей кассете ("АНДРЕЙ Обнорский") " - читать интересную книгу автора

готова была провалиться сквозь землю. Наверное, так чувствовал себя Гадкий
утенок из сказки Андерсена.
Первый год мне пришлось работать в репортерском отделе. Окунувшись в
море криминальной информации, я сначала пришла в ужас, и если бы не Агеева,
которой пришлось стать моим Вергилием, я, наверное, сбежала бы из
агентства. Потом привыкла писать информации об ограблении магазинов,
убийствах депутатов, разбойных нападениях. Привыкла и к тому, что, разрезая
торт на чаепитии в отделе, Соболин называл себя главным специалистом по
"расчлененке". И действительно, по количеству информации о расчлененных
трупах он не знал себе равных.
Соболин добрый начальник. Задатки Деда Мороза, которого ему приходилось
играть в актерской жизни, проявляются и в его стиле руководства. Всякий раз,
когда он произносит очередную реплику, в мою голову неизменно лезет дурацкий
стишок. Начинается он так: "Здравствуй, Дедушка Мороз, борода из ваты..."
Конец стишка был неприличный.
В отдел к Спозараннику меня взяли на стажировку. К тому времени я
достаточно поднаторела на криминальных информациях и чувствовала себя
способной на большее. В отличие от репортеров здесь работают солидные люди,
в основном бывшие менты и чекисты. Работа в этом отделе кропотливая и
начинается с тщательного сбора информации, составления подробных, досье,
проверки фактов. Успех расследования зависит от надежности и компетентности
источника. С моей точки зрения, все это несколько, походит на шпионские
игры. Иногда мне даже кажется, что Глеб неспроста периодически сбривает свои
роскошные усы, отправляясь на встречу с очередным источником.
"Господи! - говорила себя я, - Да они все сумасшедшие, свернутые на
своем криминале. И я сумасшедшая - вот уже Голяки мерещатся".


* * *

Домой я приехала в самом мрачном расположении духа. К счастью, мои
домочадцы были слишком заняты, чтобы обратить на это внимание. Сестрица
Сашка и ее бой-френд Андрей, как обычно, устроились на кухне. Разложив на
столе конспекты и учебники, они в порядке подготовки к зачету по биохимии
упоенно целовались.
Любимая племянница Манюня носилась по квартире с последним подарком
своего папочки, страшенной пластмассовой уткой-каталкой. Манин папа, в
недавнем прошлом Сашкин муж, баловал горячо любимую дочь подарками и
визитами исключительно по воскресеньям. Сашку это вполне устраивало,
Маньку, похоже, тоже. Единственным человеком, которому такая ситуация
казалась ненормальной, была наша с Саней мама, Манина бабушка.

Мама у нас вообще идеалист-романтик. Вот уже двадцать лет она
безуспешно пытается наставить нас с сестрой на путь истинный. С появлением
Манюни процесс нашего воспитания был приостановлен. Она даже перестала
плакать о нашем папашке, который завел себе новую семью десять лет назад, и
все свои надежды сосредоточила на внучке. Но Манька оказалась еще более
крепким орешком, чем в свое время мы с Санькой. Заставить ее делать
что-нибудь против ее желания практически невозможно. А желает она пока
только танцевать, наряжаться и корчить рожи перед зеркалом. Единственное,