"Роман Коноплев. Евангелие от экстремиста " - читать интересную книгу автора

доверии к ним не могло быть и речи. Баталии эти происходили на квартире
продвинутого московского звукорежиссера Вертоградова, нам никто не мешал, и
действо продолжалось до поздней ночи, пока, обессилев от перепоя, все не
заваливались куда-нибудь спать.
Я поселился у звукорежиссера, заплатив ему за комнату 100 долларов.
Комната в Москве все равно была нужна для нерегулярных сюда визитов,
касающихся зарабатывания денег. К тому же мы с Лешей начали записывать
альбом. Не нравилось мне это совсем, у Леши особенные вкусы в отношении
звука. Он оказался человеком изысканным и дотошным - он тяготел к
академизму, и был глубоко чужд гаражной эстетике. Одновременно со мной у
него записывалась масса проектов разных прочих рок-музыкальных коллективов -
"Веселые Картинки", несколько музыкантов из "Аукцыона" создавали новый
проект - "Уши Ван Гога". Когда приезжал Непомнящий, по ночам мы писали один
из любимых Лешиных проектов - "Прелесть". Это когда собираются разные люди,
покупается портвейн, за пять минут пишется какой-нибудь бессмысленный текст
или начинается полный гон. В одной из "Прелестей" принимал участие и я.
Непомнящий рассказывал в микрофон тут же на ходу рождающуюся сказку про
зайца в ватничке и валенках - Филю, и змею Кали, которая обвивала Филю
кольцами, пока он не оказался где-то в чертогах. Параллельно я нагонял на
басу атмосферу ужаса, а Леша занимался тем же самым с разными звуконесущими
предметами.
Квартира Леши была пронизана мистическими и оккультными тонкими
материями. Здесь много всякого было. В студии стоял простой одежный шкаф,
где, убираясь как-то раз, его жена Лена обнаружила какую-то банку. Банка
оказалась урночкой для праха. А в урночке оказался прах Лешиной бабушки,
пролежавший в шкафу уже лет пять. Лене сделалось плохо. Что уж тут говорить,
таковы московские нравы. Не такое уж и простое это дело - бабушку
похоронить. В этой студии, к примеру, Непомнящий записал все свои первые
магнитоальбомы. Штук, наверное, пять или шесть.
Вскоре так случилось, что я серьезно отравил Леше жизнь, поскольку по
ночам мы стали трахаться с его женой. Уж не помню, чья это была идея, только
он слишком долгое время абсолютно не уделял ей внимания, и, на мой взгляд,
сам был в тот момент виноват ничуть не меньше. Равнодушие способно достать
кого угодно. Я влюбился, как мальчишка. Нещадно эксплуатируя Ленку в
собственных творческих целях. Было ясно как день, что нам никогда не бывать
вместе. А сейчас Ленка преобразилась прямо на глазах. Стала за собой
следить, одеваться, ей так не хватало этого обычного женского счастья - быть
просто любимой и просто любить. Это было время, когда небеса были где-то
совсем близко. Я написал песню про Иерусалим, "Вселенскую". И в день
концерта в настоящем Иерусалиме, действительно, выпал настоящий снег.
Она приходила из супружеской спальни, как только добрый, чистейший
Лешка закрывал глаза. Пока он спал, в доме теперь шла совсем другая,
параллельная жизнь. Я разрушал Прекрасное. В общем-то, с точки зрения
рок-н-ролла как концепции, как идеи, ничего страшного не происходило,
поскольку все в этом мире очень условно и относительно. В том числе и
принадлежность человека человеку. Однако, все же, по окончании очередного
свидания, я пинками отправлял жену обратно к мужу, тем более, что в их
спальне, в люльке сопел малыш. Идиллию нарушила моя же собственная
оплошность - однажды я позволил ей не уходить сразу, и конечно, она
вырубилась после нескольких абсолютно бессонных ночей. Часов в пять утра