"Роман Коноплев. Евангелие от экстремиста " - читать интересную книгу авторавосьмидесятых, у Юры купили по паре работ Сукачев и Борис Гребенщиков. Тогда
Юра имел успех и в Москве. Много кто хотел с ним познакомиться, как всегда и бывает, если человека сопровождает успех. Все норовят к нему прикоснуться, будто и на их долю часть успеха перепадет. Как магические брызги от взмаха волшебной палочки. И точно так же внезапно отваливают от неудачника, как от прокаженного, словно боятся подцепить какую-то заразу. В те годы этого самого Сукачева еще и в Москве-то знать толком никто не знал. Это сегодня им притомили на всех радиостанциях, когда он у эстрадных монстров на подпевках прыгает. Во мне Юрины картины вызывали бурю эмоций. Юдин был на редкость непопсовым человеком в недрах этого долбанного Моску-Вавилона. На зарплату двух месяцев я купил у него несколько работ, решив, что деньги придут еще когда-нибудь. Так что они и сейчас смотрят на меня своими иррациональными телами - эти его картины. Как Юра и предвещал, они уже пережили столько всего в моей жизни - и людей, и вещей, и событий разных, что еще обязательно переживут и самого меня. Человек выкидывает все, но картины всегда бережно сохранит, ибо от них пахнет вечностью. Средневековьем. Вскоре, в конце мая, у меня случился концерт в клубе Московской рок-лаборатории на Басманной. Первое выступление мое было ужасным. После концерта ко мне подошла круглая большая девушка в очках, похожая на гигантских размеров муху, и пригласила летом на Оскольскую Лиру. Это такой фестиваль акустического рока. Девушку, как потом оказалось, звали Дюша Стахурская. Она была художником-оформителем обложек аудиокассет, и, по совместительству, барышней рок-поэта Саши Непомнящего. По идее, примерно через месяц, должен был состояться еще один концерт, шлялся по городу Москве. Сидел на Арбате у стены с разрисованными плитками, пока моя хипповская подружка Хэлл докапывалась до каких-то художников. Как раз в это время Дюша, Непомнящий, и еще несколько молодых людей тайно от ментов клеили по Арбату афиши. Таким образом, в клубе на окраине Москвы на следующий день прошел еще один полуконцерт-полуквартирник, куда пригласили поиграть за компанию и меня. В этот день мы познакомились с Непомнящим. Поехали на квартиру к Канингу - чернобородому мужичку в больших очках, очень религиозному. Пили портвейн, пели свои песни. Непомнящий оказался не просто рок-музыкантом. Его серьезно интересовали политика, религия и много еще чего. Он очень много читал - сжирал тонны жирных книг, и оказался на редкость интересным собеседником. - Мы, поэты, самые большие грешники. Вот простой человек, Рома, у него какие грехи? Ну, выпил, ну жену побил, или еще что-нибудь такое. А у нас с тобой бесы - не просто бесы, а с высшим образованием. И грехи, ясное дело, соответствующие. Непомнящий шевелил руками небеса, и двигал ими туда-сюда большие, жирные тучи: Будет Русское поле, и приказ "Стоять!" Будет черная, недобрая, чужая рать В глубине вдруг увидит свой Китеж-Град Новый Евпатий Коловрат... Думаю, он был во многом прав и относительно "Конца русского |
|
|