"Роман Коноплев. Евангелие от экстремиста " - читать интересную книгу автора

перерывала его вверх дном, выкидывала колеса и покупала коньяк. Я спиртное
не любил, но Катя отчаянно боролась за мое светлое будущее. Таблетки я есть
перестал, быть может, пробуждение и некоторое просветление сознания
позволили мне оглядеться по сторонам. Я, наконец-то, увидел, что пребываю в
глубоком дерьме, что столица меня уже почти засосала всеми своими "холодными
влагалищами" бизнеса и человеческого цинизма, и что надо что-то менять.
Решительно и бесповоротно. Однако нужны были деньги, а заработать кроме как
в Москве было их решительно негде. Тогда Катя придумала, что мне пора
слетать в Арабские Эмираты, возить оттуда часы, и я взялся оформлять
загранпаспорт. Сделав на прощанье ремонт, я навсегда оставил свою первую
жену. Осенью мы уладили все документальные формальности, и с тех пор я о ней
ничего больше не слышал.
Лето я провел в Приднестровье, и сделал ремонт в своей брянской
квартире. Тогда еще во мне боролись два человека - в одном были некоторые
амбиции и протестантский образ мыслей, в другом - кипела жажда разрушения,
желание ниспровергнуть старые истины. Хотелось рушить Золотые Храмы и дойти
до черты Бытия. Одновременно с этим, я упорно продолжал цепляться за
какие-то разумные принципы - делал ремонт - а потом, через несколько лет,
еще раз его делал - чтобы в один день потом взять и бросить все. Продать эту
самую проклятую квартиру вместе со всеми ее диванами, книжными шкафами и
тумбочками, зачеркнуть все летаргическое прошлое, как бессмысленную пустоту.
Все, за что приходится цепляться, никогда не приносит истинного
счастья. Очень скоро я многократно в этом убедился. Лучшее, конечно,
впереди.

8. Дубаи

В ноябре 1996 года я первый раз полетел в Дубаи. По территории
аэропорта ходили рабочие в белых платьях и полицейские в военной форме
песочного цвета. Стояла жуткая духота. На микроавтобусе нас привезли в
отель, в самый центр района Дейра - туда, где закупалась товаром основная
масса русских туристов-предпринимателей. Первой город показала мне русская
проститутка, лет сорока пяти. Она приезжала сюда уже по конкретным адресам,
у нее была своя клиентура из числа очень обеспеченных граждан страны, и не
только в Эмиратах. Она поселялась в отель для виду, потом в последний день
забирала паспорт и сбегала, поскольку виза все равно была на месяц.
Я ходил по улице с раскрытым ртом. Лица с европейской внешностью
составляли процентов десять-пятнадцать. Остальные - "кавказской
национальности". Страшный сон пьяного скинхеда. Везде, где только можно,
висели портреты трех правителей страны. Вообще, арабы очень похожи на
верблюдов, особенно, в старости. Кругом очень много мечетей. И в час молитвы
люди сбегались из своих лавок, бросали на раскаленный асфальт коврики и
молились. Мулла мычал песнопения в микрофон, а из каждой мечети наперебой
через громкоговорители звучало то же самое. Маленькие динамики стояли в
каждом магазине, и там тоже можно было слушать молитву. Иногда продавец в
маленькой лавке отворачивался от своего прилавка к приемнику, молился, и
только после этого продолжал работу.
Распорядок дня был всегда один и тот же. В восемь часов надо было
проснуться и спуститься завтракать. В 9 автобус отвозил всех на пляж -
платный, с пальмами, или бесплатный, соответственно, без пальм. Марина-битч.