"Роман Коноплев. Евангелие от экстремиста " - читать интересную книгу автора

надеялся, что пуля вместо него попадет в охранника. Однако, убивали обычно
всех сразу. Так что в скором времени я покинул охранное агентство.
Жить было не на что. Новая работа, однако, подвернулась абсолютно
спонтанно - опять ларек, только вместо пива там были разные игрушки,
аудиокассеты и прочая мелочь. Очередь стояла целый почти день, приходилось
вертеться, однако, недостачи не было. Это и решило мою судьбу. Я снова стал
продавцом. На работу приходилось добираться час сорок минут - с одного конца
Москвы на другой. Дорога утомляла жутко. Я читал все подряд газеты. На метро
Молодежная жизнь бурлила вовсю, и здесь прошли мои два с половиной года.
Мучительно, долго, с серьезными морально-психологическими нагрузками.
Нагрузки приходили, обычно, со стороны покупателей.
- Дай мне видеокассету. Новую. Давай две. Посвежее. А ты че на меня так
смотришь?
Иногда долбили по витрине. Часто заходили менты. Взять денег или купить
чего-нибудь по закупочным ценам. Если хотели взятку, то начинали водить
жалом по сторонам - смотрели накладные, кассовый аппарат, мои документы.
Невдалеке от нас на точке с фруктами работал мужик по кличке
"Курдистан". Он брал у нас кассеты в прокат, и был руководителем Московского
отделения движения курдов за независимость от Турции. Его регулярно
показывали в теленовостях. Иногда люди из его общины поджигали себя в
значимых местах, например перед зданием Государственной Думы. После ареста
их лидера Оджолана мужик перестал устраивать акции, а, быть может, просто
перебрался в Европу, и занимается теперь этим же самым там. Продает фрукты и
затевает митинги.
Бывало, покупатели пробирали до коликов своими приколами. Утром к
ларьку подходит тетка, лет сорока пяти, сразу видно, смотрительница домашних
латиноамериканских сериалов. Стучится в окошко.
- Молодой человек, я вот тут у вас вчера купила кассету с Киркоровым.
Так передайте пожалуйста Киркорову, что здесь не до конца песня на второй
стороне, и одна песня пропущена. Пусть поменяет.
Я почти падаю на пол. Нагибаюсь. Вот, думаю, бедная российская богема.
Лежит, значит, Филипп Киркоров со своей суженой, утро заглядывает в окошко
первыми лучами, спать да спать еще, ан нет. Продирает Филипп глаза свои
накрашенные, проглатывает кружку кофе, напяливает курточку такую синюю на
жирненькое тельце, кроссовочки, сумку спортивную кидь на плечо, кассет туда
коробок десять, и ну давай по палаткам мелкими перебежками - кассеты,
значит, свои туда выставлять. Подходит и к моей, берите, говорит, мужики,
поставьте на витрину, может купит кто...
Работа была нервная. Сменщиком моим был хохол с самым популярным на
Украине именем Виталик. Хохол представлял собой, в отличие от
рафинированных, припудренных москвичей, образец непробиваемости, живучести и
крепкого здоровья. Он был КМС по боксу. Ничего его по жизни не беспокоило.
По ночам он водил в ларек соседских цветочниц - всевозможных Оль и Свет.
Ломал нашу раскладушку, а утром, при пересчете, садился и плакал по поводу
того, "как она, подлая, могла" положить себе в карман французские духи с
витрины, долларов за семьдесят. Или часы Касио. Однако, Виталика огорчало
все это крайне ненадолго. Работником он был абсолютно недисциплинированным.
Привожу товар, часов в двенадцать, подхожу, бывало, к точке - ставни уже
убраны, вовсю народ у витрин топчется, а на окошке вывеска висит - закрыто
до 15 часов. И за стеклом, блин, лежит Виталик на раскладушке, волосатый