"Роман Коноплев. Евангелие от экстремиста " - читать интересную книгу автора

"Зюганов-предатель". Те, кто остались, начали дружно скандировать. Митинг
полностью сорван. Алексей Голубович протягивает мне фотоаппарат:
- Пожалуйста, сфотографируй меня пару раз на память.
Поднимает с земли древко, ломает его пополам и начинает с этим куском
расхаживать по площади. Глаза бешеные. Что тут фотографировать? Пару раз
заснял лицо, пленка кончилась. Прибежала Стася. Она теперь жена лидера АКМ
Удальцова. Теперь Стася Удальцова. Стася уже шарахнула где-то стакан водки,
и прибежала рассказывать про печальные итоги прорыва. Про изувеченных
нацболов, про то, как всех словно свиней заманили в засады и заперли. Я
вспоминал 1993 год. Колонну Уражцева. Времена не на шутку изменились. На
ошибках учатся. Все. Николаев и Голубович остались стоять рядом с ней.
- Что нам делать, Роман? - спросил Голубович
- Стойте здесь, не ходите никуда. Никому выходить самостоятельно
нельзя. Сейчас найдем какого-нибудь депутата или нейтральных людей, чтоб
затерялись. Ждите.
Я отошел буквально минуты на две. Искал глазами в толпе эту
комсомольскую сучку из Брянска, с которой приехал. И еще кого-нибудь, чтобы
можно было организовать выход. Пробежал по рядам, оглянулся. Стася уводила
их c площади. Обоих. Вместе с собой, прямо в ментовские лапы. Наверняка
решила, что раз ей вновь позволили зайти назад в клетку, никого больше не
тронут и все страшное позади. Их взяли при выходе. Конец. Опознали и
скрутили отдельно от остальных. Отобрали паспорта. Это все.
Стася вернулась вскоре домой - у нее маленький ребенок, отпустили
менты. Московские мусора - звери особой породы. Наверно, их специально
дрессировали, долго учили калечить демонстрантов. Фашистская костоломная
машина. Лико государево.
Голубовича и Николаева несколько часов возили по Москве и избивали.
Долго. Когда нацболы привезли им еду, Николаев практически не мог двигаться.
У обоих спина напоминала сине-кровавый фарш. Нашелся мент, якобы его они
вдвоем били по лицу древками. Это был полный бред. Ни Голубович, ни Николаев
никого древками бить не могли. Они оба были у меня на глазах все время. Но у
мента были данные судмедэкспертизы. Наверное, кто-то его все же побил. И
заплатили за это мои друзья. Как бы между прочим. Два гауляйтера -
Магнитогорский и Кишиневский. Все как надо. По маслу. Больше полугода они
оба провели в Бутырской тюрьме. Их освобождать оттуда уже никто не спешил.
Осенью показали фильм про НБП, Лимонова и Казахстан. Выделили в кадре
Голубовича, расхаживающего с куском древка по площади после прорыва. Якобы
этим древком он мента и бил. Это была полнейшая чушь. Древко Алексей схватил
уже после прорыва, это видели многие, кадры видеосъемки столкновения
зафиксировали то же самое. Однако уже за несколько месяцев до начала
процесса вся страна была проинформирована о том, что самый страшный
экстремист в России - это Голубович.
В декабре из Израиля в Брянск ненадолго приехал мой старый друг Майк.
Один из тех, самых еще первых, Брянских национал-большевиков. Майк
рассказывал, как долго пришлось ему скитаться в новой своей жизни. Очень
долго не мог он найти там никакой себе работы. Лазил по помойкам и подбирал
черствые булочки. Майк по настоящему несколько месяцев голодал. Соседи по
комнате в общаге, гопники, начали измываться над старым неформалом. Быдло -
оно, оказывается, и в Израиле быдло:
- Ты - крыса, ты украл у нас из холодильника сосиску. Ты не спросился