"Роман Коноплев. Евангелие от экстремиста " - читать интересную книгу автора

"ПЫТАТЬ И ВЕШАТЬ. ВЕШАТЬ И ПЫТАТЬ".

Пошли первые цифры. Мы плелись в хвосте списка. Рядом в кресле, склонив
лысину и обхватив обоими руками голову, сходил с ума от бессилия Тишин.
- Рома, это конец. Если бы у меня был пистолет, я бы застрелился.
На выборы было истрачено практически все. Лимоновские гонорары,
спонсорские, личные сбережения. Мы с Елькиным сами уговорили Толю рискнуть -
можно было бы отложить - на несколько номеров газеты, на будущее. Но
отступать было попросту некуда. На выборы было положено все. Партийная касса
опустела. Лимонов все ж человек менее азартный и более осторожный до
денежных трат - хрен бы он раскошелился на наш экшен: мы же просадили все до
последнего рубля. Некоторым партийцам родственники высылали денег на
обратную дорогу.
Утром пришли последние данные. Мы заняли четвертое место. За Лимонова
отдали свои голоса более 10 тысяч избирателей. Мало, конечно, из
полумиллиона. Но все же. Четвертые. Шесть процентов. Все равно, это был
предел возможного. С идущими беспрерывно по ОРТ сюжетами о терроризме и
экстремизме. Предел.
Помнится, на очередном уличном мероприятии кто-то с трибуны в микрофон
заорал нам в спину "провокаторы". Я часто слышу это звонкое словцо. Больше
всех любят его пердуны-коммунисты. "Провокаторами" меня и моих соратников
дразнил еще трус Анпилов году в 93-м. Когда мы с Женей Бирюковым колонной
шли по ВДНХ. Провокатором величали меня антиприднестровские журналисты
официозных изданий Республики Молдова и их интернет-сайтов всяческих
правительственных. Когда я предложил их Президенту Воронину, победившему в
выборах на волне ностальгии крестьян по СССР, провести референдум о слиянии
с Россией в качестве субъекта федерации вместе со всеми их международными
долгами и гастарбайтерами. Без торга и излишнего кокетства. Кишиневские
журналюги немедленно заголосили: "провокатор!" Очень звонкое такое слово.
НБП - партия провокаторов. Да, думаю теперь, именно провокаторами и
создавались все классические партии, по-другому ведь и быть не могло. Не
респектабельными же жирными чинушами - этим во все века хватало "партии
полицейских". Не тупоголовые же скинхеды и прочие расисты их создавали в
первой половине двадцатого столетия. Нет ведь никакой партии скинхедов, хоть
и бродят их сейчас по городам России целые тысячи. По гаражам прячут свои
хмурые рожи, штанги тягают за здравие Адольфа Алоизовича, сосут водочку. А
партии нет и не будет. В моем понимании провокатор - это креэйтор, создатель
события, страшный черный пиарщик, злой гений революции. Автор действия. А
НБП сама по себе была всегда партией прямого действия. Провокация - это
лакмусовая бумага революции, ибо в острой, напряженной ситуации каждый себя
показывает таким, какой ты есть. Провокация - кровь экстремизма. В огне не
солжешь. Провокация - это эпатажный Сергей Курехин, это ходячий скандал
Лимонов, это Паук со своими голыми прыгающими тетками - содомическими
снегурками, садящимися срать прямо на сцене, посреди концерта "Коррозии
Металла". И сам Паук, руками кидающий говно в зал на головы собственных
фэнов, - это провокация. Японский фашист Мисима даже из собственной смерти
создал провокацию. Так что провокация - двигатель истории. Ведь когда все на
взводе, когда все кругом готово взорваться - надо толкать. Как учил старина
Дугин и его учитель Рене Генон. "Подтолкни, что падает" "Оседлай тигра,
прыгающего в пропасть". Провокация - это, в конце концов, и сам Дугин,