"Александр Терентьевич Кононов. На Двине-Даугаве " - читать интересную книгу автора

Красавец не спеша ушел, щегольски подрагивая на ходу туго обтянутыми
синим сукном полными ляжками.
Ученики молчали, окружив Гришу.
Он спросил шепотом:
- Кто это?
- Надзиратель, - ответил Никаноркин. - Виктор Аполлонович. Не бойся.
Эко дело - ну, оставят без обеда...
Он принялся заботливо счищать своим рукавом пыль с Гришиной куртки, а
остальные мальчишки - среди них был и "доктор Мейер" - стояли тут же и
смотрели добрыми глазами, будто прощались с Гришей навеки.
Все это не сулило ничего хорошего.
Вместе с Никаноркиным Гриша вернулся в свой основной приготовительный
класс, сел за парту. Никто ему теперь не мешал. Даже Никаноркин сидел молча.
Гриша задумался, уставившись взглядом в черное поле парты, изрезанное
ножом вдоль и поперек. Надо бежать отсюда, пока не поздно. Еще тепло, можно
идти полями, лесами... Грибы еще не перевелись, он будет их печь на углях, а
хлеба дадут в любой деревне. И тут вспомнился ему Ян, с которым он даже не
успел толком попрощаться... Вот кто ему нужен был сейчас!
Парта была вся покрыта затейливо вырезанными вензелями, изображениями
стрел и сабель; видно, надо всем этим потрудилось не одно поколение
школяров. Среди рисунков выделялась крупная надпись: "Сто человек ринулось
на него". Все это немного развлекло Гришу, он даже пожалел, что такие
незаурядные, на его взгляд, рисунки были кем-то безжалостно залиты
чернилами - видно, нарочно.
Сидевший рядом Никаноркин ткнул его локтем, на этот раз легонько: в
класс входил новый учитель, плечистый, рыжеусый, с солдатским лицом. Начался
урок арифметики.
Гриша разглядывал рыжие усы учителя, бархатные петлицы на его
воротнике; в петлицах поблескивали шитые серебром звездочки. А говорил
учитель про давно известные вещи: сложение, вычитание. И все время глядел на
Гришу. Гриша даже забеспокоился, выпрямился, старался сидеть не
шелохнувшись. Не помогло: учитель поманил его пальцем:
- А ну-ка, иди сюда, к доске.
Гриша встал, все еще надеясь, что это ошибка, что не его зовут.
- Ну, иди, иди! Что это ты... не то чересчур задумчивый, не то тебя
крепко высекли дома.
Гриша нерешительно подошел к доске. И вдруг сразу успокоился. Все на
свете стало безразличным. Ну, и пусть беды на него валятся со всех сторон!
Все равно - бежать ему отсюда...
- Бери мел, пиши!
Рыжеусый, посмеиваясь, задал Грише задачу. Задачка была легкая, прямо
на смех: купили три пуда сена... Гриша уже будто решал такую когда-то
раньше.
Учитель удивился: так скоро расправился этот обладатель пылающих,
словно надранных, ушей со сложением и вычитанием. Он продиктовал Грише
другую задачу, тот и ее решил, не задумываясь, и даже почувствовал при этом
что-то вроде стыда, будто обманул невзначай людей.
Ему всегда казались соседними слова: "загадка" и "задача". Они и
похожими были, как два брата. Задачу он понимал как загадку, только чуть
потрудней - не сразу найдешь ответ. Так, отгадывая зимними вечерами задачи,