"Андрей Константинов и Александр Новиков. Мент. (Андрей Обнорский)" - читать интересную книгу автора

тщедушным, да и ростом не выделялся. Не грозно выглядел, не по-оперски...
Позже Зверев узнает, что ему круто повезло с наставником. Дмитрий
Михайлович Сухоручко был опер по жизни. В своем районе он знал весь
"контингент". И его все знали. Без оружия, с одной ксивой и авторитетом,
капитан в одиночку входил в притоны. Ни хрена он не боялся. А его боялись.
И уважали. Так все и было до поры до времени... Но "времена" изменятся
очень быстро!
- ...Проходи, садись. Давай знакомиться.
Познакомились. И снова Зверева стали расспрашивать: а не дурак ли он?
Сашка отвечал: нет, мол, не дурак. А хочу работать в розыске.
- Точно - дурак,- сказал мужик у батареи.
- Помолчи, Витек,- бросил не оборачиваясь Сухоручко.- Лучше вспоминай,
где магнитофон с Дзержинского сорок один.
Витек затих.
...Сашку расспрашивали минут двадцать. Кто родители? Где живешь? Как
учеба?
Какие увлечения? О, кандидат в мастера? Вольная борьба? О, молодец! Ну,
а к нам-то чего?
- Я же объяснял - хочу работать в розыске.
- Ты же, брат, ничего про нашу работу не знаешь,- совершенно серьезно,
без подначки, сказал один из оперов.- Ежели у тебя дурь романтическая в
жопе играет... ну, это скоро пройдет.
- Короче,- подвел итог Сухоручко,- давай так: повестки разносить тебя,
мужика с почти что высшим образованием, просить неловко. Неуважительно
как-то... а давай-ка, брат, приходи по вечерам - посмотришь нашу романтику
вблизи. Может, понятым пригодишься. А там посмотрим. Глядишь - поумнеешь,
и вопрос сам собой отпадет.
Но вопрос не отпал. Сашка стал приходить в отделение два-три-четыре
раза в неделю. Двадцать седьмое отделение находится в самом центре города.
В ста метрах - Невский, с другой стороны - крупнейший в Ленинграде
универмаг...
Да что там! Со всех сторон - магазины, кабаки, театры, памятники
культуры.
Это автоматически притягивало и провинциальных лохов, и фирмачей. Для
мошенников, спекулянтов, фарцовщиков, валютчиков, кидал, катал,
карманников и проституток - рай земной. А в самом центре этого рая стоит
двадцать седьмое отделение. Но его сотрудники свою жизнь райской не
считают. День и ночь они выявляют, пресекают, устанавливают,
задерживают... день и ночь. Из года в год. Вчера, сегодня, завтра. Но
завтра упорно повторяется то, что было сегодня и вчера, и год назад...
...Зверев приходил в двадцать седьмое как на работу. Привлекали его к
тому, к чему можно допустить: к мелочевке. Сашка понимал, что к нему
присматриваются, и не обижался. Сам пришел - что ж обижаться?.. Чаще всего
ему приходилось выступать понятым. Иногда - сгонять куда-то с разовым
поручением типа: вот, получи-ка адресок и лети туда, посмотри - есть ли
свет в окнах такой-то квартиры. Да и повестки, хоть и "не уважительно", но
разносить случалось. Иногда он думал, что это напоминает обряд послушания
в монастырях. Я выдержу, говорил себе Зверев. Он уже начинал чувствовать,
что принадлежит к особой касте - операм УР.
А это действительно была каста! И хотя слова "каста" или "братство" не