"Виктор Конецкий. Петька, Джек и мальчишки " - читать интересную книгу автора

- Джек, взы! - крикнул Петька с мольбой.


[Image002]


[Image003]


И пёс понял. Как всегда, без лая он прыгнул на Ваську и сшиб его ударом
груди. Потом хватанул Косого за ногу чуть ниже колена. Косой тонко заверещал
и упал в арык. Шустрый Анас метнулся на камышовый забор, и клыки Джека
хватили только воздух в сантиметре от его пупа. Было слышно, как тяжело
шлёпнулся киргизёнок в заросли ежевики по другую сторону забора.
И всё стихло. Лишь в вышине - на верхушке тополя - бессердечно хохотал
над своими же друзьями Сашка.
Джек сел у Петькиных ног и высунул язык. Ему было жарко. А Петька не
стал задерживаться. Он подхватил корзинку и, придерживая другой рукой трусы,
побежал. Джек всё равно не торопился. Он миролюбиво обнюхал своих
поверженных, вздрагивающих противников, потом подошёл к Сашкиному тополю,
поднял ногу и сделал свои дела. И только-после этого он умчался за Петькой.
Для Петьки наступило новое, спокойное время. Теперь ему ничего не
стоило пойти, например, к базару, чтобы повыпрашивать урюка или посмотреть
на ишаков. Он часами мог сидеть и смотреть на них. Петьке ишаки очень
нравились. Они были всегда такие грустные и задумчивые. Стояли неподвижно,
только шевелили длинными ушами да время от времени вздыхали белыми животами.
Петька приносил им арбузные корки и пучки травы. А Джек в это время шлялся
по базару, высматривал, что бы можно было стащить, или тоже сидел рядом с
Петькой и смотрел на ишаков. Они его не раздражали. Другое дело верблюды.
Как только Джек замечал верблюда, он сразу выходил на дорогу и ложился.
Верблюд, качая оглоблями тележки и пуская себе на колени слюну, с
достоинством вышагивал по самой середине дороги. Киргиз-погонщик дремал на
поклаже. Горячая пыль лениво поднималась из-под ног верблюда.
А Джек лежал на дороге и ждал.
Верблюд подходил к нему и останавливался.
Киргиз просыпался и лупил по облезлому заду корабля пустыни алычовой
палкой. Звук был глухой и жирный. Верблюд крутил коротким хвостом, мотал
слюнявой головой и наконец шагал прямо на собаку. Джек притворялся
испуганным, взвизгивал, отскакивал и опять ложился посреди дороги, вывеся
язык и поводя боками.
Язык обозначал его стремление к миру. Ведь никакая собака не станет
лежать вывесив язык, если в её сердце есть злоба.
Погонщик замечал пса, который показывал ему длинный, ярко-красный язык,
и начинал сердиться ещё больше. Верблюд опять шагал на Джека. И тут
начиналось... Джек рыжим огненным клубком метался вокруг верблюда и кусал
его. Правда, не всерьёз, не до крови, а только так - чтобы сбить с корабля
пустыни спесь.
В такие моменты Петька удирал подальше...
Ещё они стали частенько ходить на речку. Она называлась очень интересно
и коротко - Чу. Это был стремительный поток ледяной воды.