"Виктор Конецкий. Шаловливый гидрограф и южак в Певеке ("Фома Фомич Фомичев") " - читать интересную книгу автора

капитана "Державино" о справке или иной бумажке начинает представляться
несчастной жертве чепуховой по сравнению с опасностью навеки потерять разум.
Вот таким манером Фома Фомич получил справку о полной выгрузке судна в
порту Певек, хотя такой бумажки никому давным-давно не дают и она никому не
нужна, и - это уже нонсенс парапсихолога - у нас в трюмах еще оставалась
добрая половина груза к моменту высасывания Фомичом справки!
И это не все! Фомич победил и сокрушил не только капитана Певека, но и
его секретаршу, которая было ринулась на помощь высасываемому начальнику. А
когда мы уходили, секретарша полулежала на кожаном диване в глубокой
прострации и по выражению ее великомученического лица было ясно, что у нее
страшная мигрень и она сегодня же возьмет бюллетень дня на три.
- Метод надо иметь во всяком деле, подход иметь, -объяснил мне Фомич по
дороге на судно. - А наш второй помощник что? Тьфу, а не грузовой
администратор и помощник! Меня, значить, в мореходке преподаватели больше
тещ боялись под конец-то обучения, когда экзамены сдавал...
Бумажку-справку Фомич уложил в папку, папку в ящик стола, ящик закрыл
на ключ, приговаривая: "Мы тут, значить, не почту возим! Нам тылы
прикрывать - первое дело нынче!" Ключ спрятал в нагрудный карман тужурки.
После такой сокрушительной победы в драйвере проявилось веселонравие
какого-то неопределенно-неожиданного свойства. Он не просто откупился от
графа-ревизора бутылкой бренди или блоком сигарет. Он закатил шикарный ужин
с испанской мадерой, смирновской водкой и солеными грибками.
А граф Бобринский поначалу запугивал нас такими зловещими истинами:
"Товарищи судоводители! Плавание здесь, на трассе Северного морского пути,
связано с трудностями, требующими от капитанов и штурманского состава особых
знаний в вопросе гидрографического обеспечения и особой тщательности в
отношении к соответствующей документации. Где отчеты о проведении со
штурманами предварительных занятий?"
- Есть! Есть! Есть у нас отчетики! А вы вот грибочком, грибочком
закусите! -говорил Фома Фомич, хотя никаких таких идиотских отчетов у нас не
было. - Сама Галина Петровна солила, а я, значить, собственноручно собирал.
Ну, вкусили? Конечно, Петр Петрович, и у нас грешки найдете, но только когда
нам пособия разные суют, так, значить, и времени проверить их нет, потому
как сами, значить, знаете, мы всего восемь часов стоим. А водочку вы мадерой
подкрасьте. Удивительные зрительные эффекты получаются в цветовом спектре...
Нет уж, Петр Петрович, так у нас в династии не кушают, нет-нет, вы уж
муксунчика тоже вкусите - не пожалеете...
А между прочим, фомичовское семейство действительно хлебосольное. И
Галина Петровна даже электрический самовар привезла на судно. И угощал Фомич
Бобринского не только для подмазки - затеял ужин-то, конечно, для этого, а
потом увлекся от чистой души.
Бобринский, не будь дурак, понял, что перед ним: 1) встревоженный его
появлением человек; 2) человек, любящий поболтать с гостем, с новым лицом,
про себя порассказывать и собеседника послушать (потому что собеседник-то
может и что полезное под рюмку-то сболтнуть).
И когда Бобринский это усек, то перестал нести чушь официальной
фразеологией, а пошел-поехал пить, есть и еще супругу Фомича за коленку
прихватывать шестидесятишестилетними пухлыми лапами.
Последнее Фомичеву не очень-то нравилось, но ради пользы дела он терпел
и супруге строгий знак сделал, чтобы она, значить, тоже терпела.