"Виктор Конецкий. Невезучий альфонс" - читать интересную книгу автора

Открытый взгляд, чистый. -- Батьку, -- говорит, -- немцы убили. Матка
состарилась чего-то рано очень. И все болеет, болеет. Хворь из нее вовсе не
уходит лет десять, как война случилась. Сестренка зато у меня уже в седьмой
класс ходит. А я вот подрабатываю. Давно уже подрабатываю.
Ну, я, как это начальству в таких случаях и положено, говорю, что ученье --
свет, а неученье -- тьма, и надо всем учиться.
Он сразу согласился, что это правильно, и стал просить:
-- Я учиться когда-нибудь буду. А пока вы меня на работу примите. Как вернусь с
вашего плавания, может, сразу куда-нибудь и учиться пойду -- на курсы какие
нибудь. Возьмите меня. Возьмите в море.
-- Ну, а пальцы свои где оставил? -- спрашиваю.
Он вздохнул, потеребил вихры, потом махнул рукой: мол, была не была.
-- Проиграл, -- говорит, -- в карты.
-- Так-так. Это уже в колонии, что ли?
-- Там. Из-за фамилии. Чтобы в соответствие привести. Заставили урки.
-- Зачем же ты, Вася, тигра за хвост трогал? Нехорошо ведь это. Аморально
как-то.
-- Трудно мне вам рассказать, -- говорит Вася. -- Не умею я хорошо
рассказывать.
-- Нет, -- требую, -- сядь вот сюда на диванчик и объясни. Мне очень интересно
знать.
Вася сел, расстегнул воротник. Я дал ему папироску.
-- Скучно мне тогда было как-то так, знаете. Скучно, товарищ капитан. Вот и
все.
-- Как так: все?
-- Ну, вернешься из экспедиции домой. А там все скучно так, кисло как-то. Матка
болеет. Ругает, что денег мало присылал, что непутевый я у нее народился. Верка
все клянчит чего-нибудь. Ребята-дружки поразъехались или учатся. Отстал я от
них, отвык. А учиться... ну не лезет ничего в башку, товарищ капитан. И
получается, будто кто окошко в комнате заколотил. Вот я и... Получилось как-то
так...
-- Все понятно, -- говорю я. -- А теперь отвечай мне честно. Значит, как вышел
ты из тюрьмы, тебя на прежнюю работу не взяли? Вот ты на северный перегон и
подался. Здесь, мол, всех берут, люди нужны. Так?
-- Так, товарищ капитан. Они -- геологи мои -- алмаз ищут. Секретное это дело.
И не берут меня. Морально я разложился, -- так мне объяснили. А я хочу
путешествовать. Я с детства хочу путешествовать.
-- Готовить-то умеешь?
-- Умею я, товарищ капитан. Очень даже хорошо готовлю, -- сказал Вася быстро и
убедительно. -- И щи, и кашу, и лепешки.
Вечером я стоял на палубе, глядел на онежские сумерки и думал о том, что до
отхода остается двое суток. Впереди длинные переходы, трудное плавание во
льдах, а дух у меня уже не тот, чтобы всему этому радоваться. Я и не заметил,
как рядом очутился наш новый кок. Он стоял в той же позе, что и я -- нога на
кнехте, локти на леере, -- и тоже смотрел, как сгущаются над водой сумерки. Не
люблю я смотреть на такие вещи с кем-нибудь вместе.
-- Товарищ капитан, у меня труба дымит, -- сказал мой новый кок и сплюнул за
борт.
-- Ну, -- сказал я, -- и что?
-- Дымит у меня труба, товарищ капитан.