"Артур Конан Дойль. Тайна старой штольни ("Искатель", 1964, N 5)" - читать интересную книгу автора

Прежде чем отправиться дальше, я постарался хорошенько запомнить
какие-то приметы на стенах, по которым смогу найти вход в тоннель на
обратном пути. Эта предосторожность была не лишней, ибо центральная
пещера, как я уже говорил, пересекалась боковыми галереями. Убедившись в
точности взятого направления и успокоив себя осмотром запаса свечей и
спичек, я стал медленно продвигаться вперед по неровной каменистой
поверхности одной из галерей.
И вот подхожу к описанию неожиданной и ужасной катастрофы. Мой путь
пересек ручей шириной около 20 футов. Некоторое время я шел вдоль него,
надеясь отыскать место, чтобы перейти на другую сторону, не замочив ног.
Наконец такое место было найдено - почти из самой середины ручья торчал
камень, на который я мог ступить, сделав широкий шаг.
Шаг этот стоил мне дорого. Камень, видимо подмытый водой, зашатался, и
я полетел в ледяную воду. Свеча моя, конечно, исчезла; я барахтался в
кромешной темноте.
Не без труда мне удалось подняться на ноги. В первые минуты это
происшествие скорее позабавило, чем встревожило меня. Правда, свеча
погасла и сгинула в потоке, но в моем кармане оставались еще две запасные
свечи. Не мешкая, я достал одну из них, вытащил спичечный коробок, открыл
его... И только тут с ужасом понял, в какое попал положение. Коробка
промокла, и спички не зажигались.
Сердце словно сдавило ледяными пальцами. Вокруг непроглядная тьма. Она
была такой плотной, физически ощутимой, что я невольно поднес руку к лицу,
чтобы убедиться в реальности своего существования.
Я замер. Огромным напряжением воли мне удалось взять себя в руки.
Попробовал восстановить в памяти пройденный по галерее путь. Но, увы!..
Приметы, которые я запомнил, находились высоко на стенах - их было не
нащупать.
И все-таки я вспомнил, как примерно располагались стены галереи, и
надеялся, идя вдоль них, на ощупь добраться до выхода из древнего римского
тоннеля.
Двигаясь очень медленно, то и дело ударяясь об острые выступы скал, я
принялся за поиски. Впрочем, прошло немного времени, и мне стала ясна вся
безнадежность этого предприятия. В черной бархатной тьме моментально
теряется всякое представление о направлении. Не сделав и дюжины шагов, я
заблудился.
Журчание - единственный слышимый мною звук - показывало, где находится
ручей, но стоило мне отойти от его берега, как я тут же потерял
ориентировку. Идея отыскать в полной темноте обратную дорогу через
лабиринт известковых скал была явно неосуществимой.
Я сел на камень и задумался над бедственным положением, в котором
неожиданно оказался. Я никому не сказал о намерении отправиться в каньон
Голубого Джона, и было совершенно бесполезно рассчитывать на то, что люди,
которые станут меня разыскивать, придут сюда. Нужно было полагаться только
на себя.
Меня не оставляла надежда, что рано или поздно спички подсохнут. При
падении в ручей я вымок только наполовину: к счастью, левое мое плечо
оставалось над водой. Поэтому я сунул спички под мышку, рассчитывая
высушить их теплом собственного тела. Но и в этом случае я знал, что
раздобыть огонь смогу не ранее, чем через несколько часов. В общем мне