"Артур Конан Дойль. Сообщение Хебекука Джефсона" - читать интересную книгу автора

В последний раз его жену видели на палубе около семи часов вечера,
когда она, перед тем как уложить Додди спать, вывела его на корму подышать
свежим воздухом. В тот момент наверху никого не было, за исключением
матроса-негра, дежурившего у штурвала, но он утверждает, что не видел ее
вовсе. Загадочная история. Я лично предполагаю, что в тот момент, когда
миссис Тиббс стояла у борта и держала ребенка, он подпрыгнул и упал в
море, а она, пытаясь удержать и спасти его, последовала за ним. Никак
иначе я не могу объяснить это двойное исчезновение. Вполне возможно, что
матрос у штурвала и не заметил разыгравшейся трагедии, так как было темно,
а высокий световой люк кают-компании закрывает от него большую часть
шканцев. Как бы то ни было, это - ужасное несчастье, и оно кладет
трагический отпечаток на наше путешествие.
Помощник капитана повернул корабль, но, конечно, нет ни малейшей
надежды их подобрать. Капитан лежит в своей каюте в полном оцепенении. Я
дал ему в кофе сильную дозу опия. Пусть он забудет свое горе хотя бы на
несколько часов.
23 октября. Проснулся со смутным ощущением какой-то тяжести и несчастья
и лишь через несколько мгновений припомнил постигшую нас вчера беду. Когда
я вышел на палубу, бедный капитан стоял там и всматривался в водную
пустыню позади, где остались самые дорогие для него на земле существа. Я
попытался заговорить с ним, но он резко отвернулся и принялся расхаживать
по палубе, уронив голову на грудь. Даже сейчас, когда уже не остается
сомнений в их гибели, он не может пройти мимо лодки или свернутого паруса,
чтобы не осмотреть их. За один день он постарел на десять лет.
Хертон страшно подавлен: он успел очень привязаться к маленькому Додди.
Горинг, видимо, тоже огорчен. По крайней мере он на целый день заперся у
себя в каюте, и когда я бросил на него случайный взгляд, он сидел,
подперев голову руками, словно в мрачной задумчивости. Наше судно
погружено в уныние. Как будет потрясена моя жена, когда узнает о постигшем
нас несчастье!
Море успокоилось, дует хороший легкий бриз, и мы, поставив все паруса,
делаем около восьми узлов в час. Кораблем, по существу, управляет Хайсон,
Тиббс, хотя и старается держаться молодцом, не в состоянии серьезно
заняться своим делом.
24 октября. Не тяготеет ли над нашим кораблем проклятие? Бывало ли,
чтобы путешествие, которое началось так хорошо, сопровождалось бы такими
катастрофами? Ночью Тиббс покончил с собой выстрелом в голову. В три часа
утра меня разбудил какой-то резкий звук. Охваченный ужасным предчувствием,
я соскочил с койки и бросился в каюту капитана. Но как ни скоро очутился я
на месте происшествия, Горинг опередил меня: я застал его в каюте,
склонившимся над телом капитана.
Тиббс имел страшный вид: половина его лица была снесена. Маленькая
каюта была залита кровью. Пистолет выпал из рук капитана и валялся тут же,
на полу, рядом с ним. Очевидно, он вложил револьвер в рот, прежде чем
нажать на курок.
Мы с Горингом осторожно подняли тело капитана и уложили на койку. Вся
команда набилась в каюту. Шесть белых моряков были подавлены горем.
Бывалые люди, они плавали с капитаном в течение многих лет. Теперь они
обменивались мрачными взглядами, перешептывались, а один из них во
всеуслышание заявил, что на нашем корабле лежит проклятие.