"Альфредо Конде. Человек-волк" - читать интересную книгу автора

никоим образом не должен был слишком увлекаться ею, вступая на тот путь, что
привел меня сюда. Ибо именно ее история, равно как и истории всех ее сестер,
Барбары в том числе, привела меня сюда. Обо всех предыдущих историях никто
бы и не вспомнил. А об этой не забыли, поскольку сестер было много. И все -
такие красавицы.
Мануэла была весьма честолюбива, и это делало ее похожей на меня до
такой степени, что я даже подумал, что нашел в ней так нужную мне
родственную душу, одинокую волчицу, что могла бы сопровождать меня в
странствиях. Поэтому-то я и попытался привязать ее к себе. И сам привязаться
к ней той странной связью, которую некоторые считают возможным называть
любовью. Но я ошибся. Она использовала меня в своих целях. Каким бы странным
это ни показалось, она использовала меня. Она с самого начала решила
использовать меня как средство выбраться из той западни, что уготовило ей ее
происхождение. Из той западни, в которой она жила вместе со своими сестрами,
первой поняв, в чем дело. Она поняла это первая, но не единственная. Думаю,
что Барбара, младшая из сестер, тоже знала об этом с самого детства. Я хочу
сказать, что она тоже почти с самого своего рождения понимала, что ее
существование - это западня, подстроенная ей судьбой. И что я тот, кого эта
судьба предоставила им, чтобы они могли выбраться из ловушки. Она поняла это
одновременно с Мануэлей. Не могу объяснить, откуда я это знаю. Но я это
знаю. Я начал отдавать себе в этом отчет, когда уже было слишком поздно,
чтобы что-то исправить; я уже впустил Мануэлу в свою жизнь и в свои
привычки, и мне не оставалось ничего иного, как убить ее. А потом мне
пришлось впустить в свои мечты Барбару.
Случайные ночи, когда мы с Мануэлей мимолетно предавались наслаждению в
начале нашей связи, вскоре стали переходить в более длительные свидания, а
наши отношения постепенно крепли. В конце концов Мануэла сделалась мне
необходима и даже время от времени стала сопровождать меня в моих
странствиях бродячего торговца, тех самых странствиях, которые, возможно
благодаря ей, я уже осмеливался называть коммерческими. Именно она первая
стала их так называть, поначалу, как мне показалось, непреднамеренно и робко
делая ударение на этом слове, слегка раскатывая букву "р". Будто бы ей
доставляло удовольствие употребление этого слова и произношение буквы. Я
чувствовал себя счастливым. Моя жизнь казалась мне полнокровной, как никогда
раньше. Я приобрел признание и известность в тех местах, по которым
странствовал, и рассеял всякие сомнения и подозрения, которые могли
возникнуть у людей относительно меня и моего поведения, многим казавшегося
до того времени странным.
Совсем не одно и то же - входить в какой-нибудь дом одному или в
сопровождении красивой женщины с изящными манерами. Мне даже нравилось
думать, что нас принимают за добропорядочную семейную пару честных
торговцев. Я был так счастлив и настолько ослеплен коммерческим
благополучием, которое стало баловать меня, что очень скоро пришел к мысли,
что вместо меня может ходить по деревням она, продавая какие-то мои товары
или заключая торговые сделки и таким образом внося свою лепту в
осуществление моей горячей мечты о расширении дела по покупке и продаже
одежды и других подержанных вещей. Я даже готов поклясться, что это я сам
первый намекнул ей на сию славную возможность. Думаю, этим все сказано.
Году в 1845-м она прочно вошла в мою жизнь; она сделала все возможное
для того, чтобы я тоже желал этого, и добилась своей цели благодаря не