"Сергей Конарев. Балаустион " - читать интересную книгу автора

позавидовал бы любой молодой атлет.
- Великая Мать, Леонтиск! - радостно осклабившись, сипло пропел кузнец,
бросаясь навстречу гостю. - Ах ты, маленький засранец! (Это уже относилось к
засверкавшему глазенками сыну.) Ну, ты у меня получишь, собачья отрыжка!
Брысь, урод, иди помоги брату!
По пути широкая ладонь отца ловко отвесила затрещину попытавшемуся
проскочить мимо сорванцу. Тот, впрочем, снес это с ухмылкой, которой было
далеко до покаянной.
- Совсем обнаглел, щенок, - поворачиваясь к гостю, проговорил кузнец. -
Давно ремня не нюхал! Это ж надо - назвать сына стратега "иноземцем"!
Леонтиск примиряюще положил ладонь на покатое плечо мастера.
- Не кипятись, старина Менапий! В этом-то твой отпрыск прав - за годы,
проведенные в Спарте, я действительно подзабыл и привычки в одежде, и манеру
следить за собой, свойственные афинянам. Но в Спарте (чуть не сказал - у нас
в Спарте) длинные волосы - это знак достоинства и заслуг воина, за своей
прической тщательно следят и полководцы, и цари...
- Воистину, так и было в старые времена, - согласно покивал лысоватой
головой Менапий. - Да только сейчас какие воинские заслуги, у нас, эллинов,
Леонтиск? Кто нам даст проявить свою доблесть? И-эх!
С досадой махнув рукой, старый кузнец добавил уже тише:
- Эти македошки с римлянами совсем уже на шею сели, чтоб их чума
заела...
Леонтиск сразу посерьезнел.
- Кстати, старина Менапий, я зашел к тебе сегодня не просто поболтать,
а по делу. По очень важному делу. И не предназначенному для чужих ушей...
Леонтиск покосился на группу подмастерьев, работавших неподалеку у
горна. Конечно, вряд ли кто-то из них был фискалом архонта или кого-либо из
городских стратегов, но все же, все же... Потрясение от гнусности случайно
вскрытого им заговора еще далеко не миновало, и чувства молодого воина
находились на пике приступа острой подозрительности.
Проницательные глаза старого кузнеца понимающе моргнули.
- Пройдем за мной, - молвил он и торопливой, семенящей походкой
поспешил к лестнице, ведшей на второй этаж. Леонтиск не смог сдержать
улыбки. "Ему б еще хромоту, нашему доброму Менапию - и был бы вылитый
Гефест, каким его описал Гомер!" - с теплотой подумал юноша, поднимаясь за
своим проводником наверх, в жилые помещения.
- Сюда, - кузнец подождал, пока Леонтиск, наклонившись, пройдет в
комнату и затворил за ним тяжелую, добротную дверь. Они оказались в
оружейной. Стены помещения были увешаны самыми разнообразными образцами
холодного оружия и круглыми, превосходной работы, бронзовыми щитами.
- Здесь можно говорить спокойно, - Менапий встал у выходящего на улицу
окна и сложив ручищи на груди, выжидающе посмотрел на Леонтиска. - Стены в
два локтя толщиной. Сам строил.
Леонтиск на мгновенье замешкался. Его охватили сомнения - имел ли он
право вовлекать в начавшуюся очень опасную, как он предполагал, игру
совершенно посторонних людей?
- Леонтиск, прошу тебя, говори, - глядя ему прямо в глаза, потребовал
кузнец. - Полагаю, случилось нечто серьезное, если тебе потребовалась помощь
кузнеца Менапия. Проси о чем угодно, и это будет выполнено - не забывай, чем
обязана тебе наша семья!