"Владимир Колычев. Сыщик и вор - братья навек [B]" - читать интересную книгу автора

собственноручно насадить на заточку. И, конечно же, никто ничего не видел.
Он не любил чуханов, тех, кто не следит ни за собой, ни за своей одеждой.
С его подачи продырявили трех грязнуль. Правда, сам он о них не марался.
Он вообще избегал мужеложства. Не по нем сии забавы. Мерзко уж больно.
Издеваясь над чуханами, себя он держал в полном порядке. Роба на нем
всегда чистая, выглаженная, сапоги блестят. Нательное белье стирал себе
сам, и каждый день. Можно было, конечно, шнырей припрячь, но ему западло
было, чтобы к его белью прикасались чужие руки.
Времени в неволе он зря не терял. Упражнял свое тело. Вычислил одного
мужика, который чуть ли не в совершенстве владел карате. Брал у него уроки.
И о фехтовании не забывал. Частенько устраивал поединки на ножах.
Дрался и с мужиками, и с ворами. Вместо ножей в ход шли заточенные черенки
алюминиевых ложек. Бились до первой крови. Но все же смертельных исходов
избежать удавалось не всегда. Но тут уж винить некого. На поединок
выходили добровольно.
И в карты он наловчился играть. Да не просто в "стары шпилить", а
"лохов катать". Его ловкие, быстрые пальцы творили с картами чудеса. Из
него мог бы выйти отменный шулер-профессионал. Но он к этому не стремился.
Еще он довел до совершенства искусство вора-карманника. Он мог
вытащить "лопатник" практически из любого положения. Впрочем, он не знал,
пригодится ли ему все это в дальнейшем. Как это ни странно, зона вытравила
из него вирус клептомании. И ему уже не очень-то хотелось шнырять по чужим
карманам. Не царское это дело. Хотя Цирюльник, а он вор в законе, считал
по-другому. Но каждому, как говорится, свое. Его тянуло на более серьезные
дела. Хотя он еще и сам толком не знал, на какие именно. Да ничего, выйдет
на свободу, разберется. Но одно он знал точно. У него только одна дорога -
воровать. И он с нее не свернет.
Пролетели годы. Отматывались последние месяцы срока. Скоро "звонок".
Женя не особенно стремился к власти, но к этому времени дорос до
правой руки "смотрящего" зоны. К двадцати девяти годам он окончательно
сформировался как полноценный вор. Ни одного косяка он не упорол за все
это время. Его совесть перед "молитвой" была чиста.


Глава 2


"Уазик" с затемненными стеклами свернул с Ленинского проспекта.
Впереди замаячили мрачные корпуса Тригорского металлургического
комбината.
Индустриальный гигант тяжелой промышленности, "кормилец" четырех
тысяч рабочих и служащих.
Два инкассатора хмуро смотрели вперед. Они везли зарплату рабочим
завода. В объемистых сумках покоилось в общей сложности полмиллиона рублей.
Огромаднейшие деньги. Такие суммы перевозить смертельно опасно.
Особенно сейчас, когда в городе появилась банда Соловья. Она уже успела
прославиться дерзкими налетами на инкассаторов. И никто ничего с бандитами
этими поделать не может.
У Соловья, поговаривают, на вооружении даже автоматы есть. И
головорезов не меньше десятка. А их всего двое, и у каждого по пистолету.