"Виктор Колупаев. Сократ сибирских Афин, часть 2 (Фантастическая пародия) " - читать интересную книгу автора

- Эта версия лучше, - сказала официантка, - но позвольте уж и мне
высказать свое толкование.
- Высказывай, конечно, - согласился Сократ.
- Этот юноша так спешит к своей возлюбленной, что все ему кажется
темной Ночью. Но как только он увидит Ее, так для него сразу заблистает
солнечный День.
- Толкование, которого не опровергнешь ни за что, - согласился Сократ.
- Ну, а богиней-то, видать, в шутку Парменид называл меня, - сказала
Каллипига. - И изведал тогда Парменид многое: и лишенные правды мнения людей
и Истины сердца... И вот мы встретились вновь через столько лет. Помнишь ли
ты еще то время, многоумный Парменид?
- Помню. Еще как помню, Каллипига! Эх, стаканчик самогонки бы еще...
Официантка мгновенно принесла требуемое и сообщила Пармениду, что
вступлением к своей поэме он уплатил за неделю вперед.
А я то ревновал Каллипигу к этому благообразному старику, то
представлял себе котел с дымящимися щами.
Но щей я снова так и не дождался.


Глава вторая

В забегаловке было довольно шумно. Воздух, пропитанный запахом кислых
щей и самогонного перегара, был тяжел и тягуч. Я подумал, что здесь Дионису
с его вином никогда не одолеть живучих самогонок.
- И что же ты делал все эти годы, Парменид? - спросила Каллипига. -
Женился? Воспитал детей?
- Как можно мне было заниматься этим? - с печалью в голосе отозвался
Парменид. - Нет, конечно. Раз ступив на стезю Истины, я отбросил мир явлений
и живу теперь в мире Истины.
С этими словами Парменид заглянул в пустой стакан и рассеянно повертел
его в руках.
- Сейчас все будет, - засуетилась официантка и, тяжело взлетев со
стула, устремилась к буфету, где стояли бутыли с мутным самогоном и вымытые,
но еще мокрые стаканы.
И через мгновение мы уже держали в своих руках эти полные стаканы, и
чокались, и произносили самые разнообразные тосты. Но всех превзошел в этом
мастерстве, конечно, Парменид.
- Выпьем, друзья, за Единое! - провозгласил он и все его единодушно
поддержали.
И я не отстал, пожалел только, что нет соленого огурца, но все занюхали
пойло, кто рукавом, а кто и голым локтем. Я-то и закусывать не стал.
Парменид воодушевился и понес стихами:

- Ныне скажу я, а ты восприми мое слово, услышав,
Что за пути изысканья единственно мыслить возможно.
Первый гласит, что "есть" и "не быть никак невозможно":
Это - путь Убежденья, которое Истине спутник,
Путь второй - что "не есть" и "не быть должно неизбежно":
Это тропа, говорю я тебе, совершенно безвестна,
Ибо то, чего нет, нельзя ни познать (не удастся),