"Виктор Колупаев. Жилплощадь для фантаста" - читать интересную книгу автора

А потом я взял да и написал о том, что произошло в фирменном поезде,
который шел из Фомска в Марград.
Так я стал кое-где официально называться писателем. А до этого был
просто настройщиком тензометрической аппаратуры. Еще раньше я учился в
политехническом, а до этого - в школе. Школа была хорошая. Потом из нее
сделали интернат для умственно отсталых детей. Но это ничего, потому что из
нашей школы успели выйти доктора и члены-корреспонденты Академии наук. А
что будет дальше, я не знаю, потому что не хочу придумывать... Еще раньше
была война. Отец воевал. Мать весила сорок килограммов. Старший брат
возглавлял в школе комсомольскую организацию. Младшая сестра ходила в
детсад. Бабушка пыталась что-то варить. Все мы жили в одной комнате с
печкой посредине. Так было теплее. Впрочем, другой у нас и не было.
Я родился в 1936 году. А что было еще раньше - не помню, хотя и знаю
из книг. Я ничего не придумываю. Я знаю, что было сто и сто миллионов лет
назад. Ну, конечно, в самых общих чертах. Но для повседневных забот и этого
за глаза. Я даже знаю, что Солнечная система образовалась из газопылевого
облака или чего-нибудь другого, но это к делу не относится. Когда
потребуется, я все буду знать точно, потому что ничего не придумываю.
На работе я кое-что изобретал, но не машину времени.
Машину времени изобрел не я н даже не Уэллс. Но об этом в другой раз.
Впрочем, иногда можно обходиться и без всякой машины.
Я сидел и писал на кухне. Здесь было удобно. Можно вскипятить чаю или
заметить, что с Пелагеей Матвеевной опять плохо. С просьбой вызвать
"скорую" она обращалась редко. Это означало, что ей уже очень плохо, совсем
невмоготу.
Но сейчас она храпела, и я мог писать спокойно. Я и писал. Мне
нравилось это занятие.


8

"...В центре города, ничем не прикрытого с юго-запада, ветер
свирепствовал. Влетев с широкого вольного простора на Центральную площадь,
он бешено метался в поисках выхода, а затем стремительно нес волны колючего
снега по улицам и прилегающим переулкам мимо института радиоэлектроники,
дома Ученых, трибуны, верхнего гастронома и Учреждения. Прохожие,
старательно отворачивая лица, закрывая их варежками и перчатками,
сгорбившись бежали на работу. Не опоздать, да не поморозиться бы.
Оглядываться по сторонам тут было некогда, так что никто и не удивился даже
и не заметил, скорее всего, как со стороны Центральной площади по
направлению к Учреждению двигался человек. Двигался себе и двигался. Эка
невидаль! Человек был в сером слегка помятом костюме в мелкую клеточку,
голубой нейлоновой рубашке, без галстука и в разношенных летних
туфлях-плетенках. Телосложение человек имел если и не тщедушное, то уж во
всяком случае очень поджарое, а выражение лица - добродушное и вроде бы
даже лукавое.
Человек посмотрел на часы, свои, наручные, но шагу не прибавил, не
спешил, видимо, или цель была близка. Человек прошел мимо верхнего
гастронома, огромные окна которого замерзли снизу доверху, улыбнулся
чему-то, чем дистанционно, телепатически ввел заведующую мясо-рыбным