"Виктор Колупаев. Жилплощадь для фантаста" - читать интересную книгу автора

- Да кто это меня в кандалы? Вроде, не за что... Силу свою в настройке
проверяли. Наклеиваешь на пружину с браслетом тензодатчик и растягиваешь
ее. А по прибору, измерительному усилителю опре...
- Вот он, браслетик, - сказала Валентина, показываясь из кухни. В
руках у нее было то самое кольцо из неизвестного мне материала. - Едва
распилил. Так и ходил бы!
- Ну-ка, ну-ка, - попросил Афиноген. - И впрямь кандалы! Откуда?
- Да слушай ты их больше! - рассердился я. - Валентина, просил же...
- Кандалы и есть! - сказала Валентина. - Ты бы хоть Ольку пожалел!
- Да никакие это не кандалы! Ну... Писать начал.. Один там у меня в
прошлое пропутешествовал, а его в пыточную.
- Ты знаешь, Афиноген, пишет, пишет по ночам, а утром то избит, то в
кандалах, то связанный, то еще что-нибудь. Не знаю, кому "скорую" вызывать.
- Да ерунда все! - Не любил я эти разговоры. - Это не со мной, а с
тем, про кого пишу. Это его в кандалы заковывали... А впрочем, даже и его
не заковывали На дыбе он висел.
Откуда у меня взялся этот странный браслет, я сам до сих пор понять не
мог. Не было такого в моих рассказах.
- Ерунда, а едва распилил железку-то, - подала голос Пелагея
Матвеевна. Она хоть и смотрела хоккей, а разговор тоже не пропускала, благо
информация тут поступала по разным каналам.
- О чем рассказ-то, Федор Михайлович? - спросил Афиноген.
- Да разве это расскажешь... Незакончен он к тому же.
- А все-таки..,
- Ну, про боль человеческую.. про пытку жизнью...
- Ой Валя! - позвала .старушка. - Дай мне лекарство. Опять в глазах
круги. Поют, поют, а толку никакого!
- ...про ответственность...
Валентина сходила на кухню за лекарством.
- А ты то принесла?
- Да то, то, мама.
- Понимаешь, Афиноген Каранатович, в двух словах пересказать свой же
рассказ, это все равно, что перед толпой раздеться, Стыдно, а главное,
кажется, никому не нужно.
- Папа, - выглянула дочь. - Ты по физике можешь задачку решить?
- Сейчас, Оля. Сейчас решу.
- Так дай почитать! -почему-то обрадовался Афиноген.
- Да я же от руки пишу. Ты разве поймешь мои каракули?
- А ты не беспокойся, Федор Михайлович, пойму, если захочу.
- У него не фантастика, а черт знает что! - сказала Валентина.
- Не одна ты такого мнения придерживаешься, - согласился я. - Сейчас
принесу. Хочешь, так поразгадывай.
Я вошел в маленькую комнату. Три дочерины подруги на мгновение
стушевались, но тут же вновь зашушукались, чему-то засмеялись.
Вид комнаты являл собой купе спального вагона. Справа от двери
письменный стол дочери, дальше кровать жены. По цельной стене - кровать
дочери, шифоньер, моя кровать. Слева от двери -секретер, надстроенный до
потолка частью со стеклами распиленного когда-то серванта. Между кроватями
дочери и жены - глухая часть того же серванта - пенал для хранения белья.
Два стула, возле стола и секретера, заключали обстановку. Больше здесь уже