"Виктор Колупаев. Жизнь как год" - читать интересную книгу автора

- Я видела.
- Что же это!
- Врача!
Это все говорят окружающие нас люди.
- Я врач, - говорю я. - Кто-нибудь... вызовите "скорую помощь"!
Среди людей чувствуется растерянность.
- Где телефон?
Я знаю, что в радиусе километра телефона-автомата не найти.
- Кто-нибудь в институт! - подсказываю я.
Несколько человек бросаются бежать.
Я ничего не могу больше говорить, только поддерживаю голову друга
ладонями. Изо рта и носа у него течет кровь, блестящими темно-красными
ручейками. У него проломлен череп. А что еще, я даже не хочу знать.
Достаточно и этого.
- Отнесите в сторону, - советует кто-то.
И водитель одного из сцепившихся самосвалов, испуганный и желающий
теперь сделать хоть что-нибудь, протягивает руки.
- ГАИ надо вызвать!
Это уж их дело. Я сейчас жду только "скорую".
Мы переносим моего друга в сторону и опускаем на чей-то плащ. Друг не
стонет. И если еще не умер, то умирает.
Какой-то человек берет моего друга за кисть.
- Вы врач? - зачем-то спрашиваю я.
- Нет... Но я знаю. Чувствую. Он умирает. "Скорая" не успеет.
Все... все... Так нелепо... Что же мне, броситься с кулаками на
водителей самосвалов? Убить их? Закричать? И криком попытаться облегчить
свою душу? Свою... Свою!
- Кто может отдать ему час жизни? - спрашиваю я. - Всего час.
Я слышал, что есть люди, которые могут отдать несколько часов или даже
дней своей жизни человеку, который умирает. Из своей жизни они эти часы и
дни вычеркивают, вырывают. Я слышал это, но не понимаю, как можно отдать
другому часть своей жизни. И я бы отдал, но не знаю, не умею, не могу!
- Кто? - спрашиваю я.
Все молчат. И не потому, что им жаль нескольких своих часов или даже
только одного часа. Просто, люди с такой удивительной способностью
встречаются очень редко, и вероятность того, что такой мог оказаться
именно здесь...
- Никто, - говорит кто-то. - Он уже...
- Если бы я мог! - говорит другой из толпы.
- Да где же "скорая помощь"?!
- Человек умирает!
Мокрый снег превращается в дождь. Кто-то открывает зонтик над лицом
моего друга.
- Ладно, - говорит человек, которого я чуть было не принял за врача; он
словно с чем-то соглашается. - Документы у меня в кармане.
И непонятно, зачем он это говорит.
- Час я, пожалуй, натяну...
Лицо его вдруг становится землистым, он пытается встать с колен, но не
может. Он шатается и падает. А тот, первый, мой друг, дышит. Он не
приходит в сознание, но он дышит.