"Александр Колпаков. Этеменигура (Фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

как?" Октем молвил загадочно: "Увидишь! Только слушайся меня. А теперь
иди. Скоро начнется... Я тоже буду там".
Иди-Нарум успел сообщить ваятелю: "Подойдешь к виночерпию. Он в жреческой
тунике с черной каймой. Пей без страха! В кубке будет вино, не напиток
забвения. Но ты сделай вид, что упал замертво. Потом мои жрецы вынесут
тебя из погребения".
...В наклонную галерею вступила пышная процессия арфисток, певиц,
танцовщиц, придворных дам, служанок. За ними - военачальники и
телохранители царя, сановники. Рабы вели ослов и быков, которые тянули
повозки и колесницы. Слуги внесли в главную камеру погребения утварь и
сундучки.
Воины в полном снаряжении заняли свои посты у гробницы царя. Из полумрака
царской камеры понеслись тихие звуки музыки, запел женский хор, закричали
плакальщицы.
...И погребальный пир начался. Иди-Нарум высился у гробницы царя мрачным
изваянием. Под ярким балдахином в своих носилках сидела Инниру.
Драгоценности так усеяли ее алое платье, что нельзя было понять, из чего
соткана ткань. Сверкали, переливались ожерелья, кольца, подвески, серьги
из электрума и золота. На гордо вскинутой голове Инниру была корона из
золотых венков под гребнем.
Рокотали арфы, глухо и скорбно звучали бубны. Изгибаясь, поплыли в танце
молодые танцовщицы. У одной из них, словно приклеенная, держалась на бедре
маленькая черная змея. Голосили придворные плакальщицы, им невпопад
вторили телохранители - "быки", зорко наблюдавшие, чтобы никто из
обреченных не избежал своего напитка. Вдруг на вершине Этеменигуры грозно
запели трубы, потом настала тишина. Иди-Нарум высоко поднял тяжелый
золотой кубок. Его обритая верхняя губа дрогнула, в глазах полыхнул
мрачный огонь. В испуге глядя на него, замерли простые люди Ура, рабы,
плотной стеной окружавшие место погребения царя. Хриплый от волнения голос
Иди-Нарума прозвучал в тишине громоподобно:
- Пора в путь! Великий царь устал ждать нас!..
Не сводя с Инниру странного взгляда, он опорожнил кубок золотисто-красного
напитка. С застывшей улыбкой отпила большой глоток и царица. Мгновение
Иди-Нарум стоял недвижно, потом его зрачки расширились от ужаса, он
выронил кубок, упал на колени, лег. А побледневшая Инниру, закрыв глаза,
допила свой кубок и тоже медленно сползла на циновку, судорожно хватаясь
пальцами за край погребальных носилок.
По лицам "друзей царя" катились крупные капли пота. Никто из них не
дрогнул, не выказал малодушия: один за другим осушали они кубки,
подаваемые жрецами в туниках с желтой каймой, и падали... К поникшей в
смертной истоме Инниру подскочили служанки, подняли и бережно уложили в
носилки.
Герай неотрывно смотрел в лицо Иди-Наруму и наконец увидел в его
полуоткрытых глазах смертную тоску. Что же это? Ведь Иди-Нарум был уверен,
что перехитрит всех. Тут Герая грубо толкнул в спину воин царя. Герай
обернулся: по лицу "быка" было видно, что он уже испил чашу. Взгляд его
тускнел.
- Где твой кубок, ваятель? Я не видел, чтобы ты...
Глаза воина еще жили. Опираясь на локоть, он пытался поднять меч. Тут в
тунике жреца подошел Октем. Легко отвел оружие жезлом.