"Александр Колосов. Злые сумерки невозможного мира" - читать интересную книгу автора

- Не нахожу в вашем условии ничего странного, - сказал Артем. - Это так
естественно...
- Вы полагаете? - Иван Петрович смотрел исподлобья, остро и
недоверчиво. - Лично я не так уверен в собственной нормальности. Вот вы,
Артем, глядите на меня и думаете втихомолку: "Отчего не потешить бедного,
одинокого старичка, хорохорящегося от сознания собственной ненужности? У
него никого нет, кроме этого довоенного портрета кисти очень среднего
мастера. Вот он и хочет уволочь с собой в могилу если не покойную жену,
похороненную в Питере, так хотя бы ее изображение". Ведь так, коллега?
Артем пожал плечами: труднее нет переговоров с собратьями по профессии!
- Примерно так, - сказал честно, - только без лишнего уничижения. Я уже
говорил, что считаю ваше пожелание вполне объяснимым и даже закономерным.
Старый ас одарил его нежданно загадочной усмешкой.
- Закономерное - да, - сказал, прищурясь. - А вот насчет объяснимости,
Артем, вы, пожалуй что, поспешили. Впрочем, я думаю, у нас еще будет время
поговорить подробнее. Когда закончите ваши поиски, приезжайте на вечерок.
Посидим, поболтаем...



5

На часах было без четверти восемь вечера, когда безбожно молодящаяся
"Волга" доставила Артема в район старого ВИЗа, к дому, выстроенному в
эпоху повального увлечения квази-классицизмом. Впрочем, следовало
признать, выглядел он довольно приятно - этакий российский барин,
увалень-аристократ в окружении ветхих аскетов, серых и угрюмо-бежевых.
По просторной каменной лестнице, освещаемой посредством мнимо
готических окон, Артем поднялся на второй этаж и решительно брякнул
бронзовым кольцом по львиной бронзовой морде, намертво привинченной к
тяжелой натурально дубовой двери. Звука шагов он не услышал;
масляно-скользко щелкнул засов, дверь распахнулась.
- Чем обязан? - раздался покровительственно-раскатистый голос.
Человек, стоящий напротив Артема, явно принадлежал к миру, знакомому
ему по фильмам о гражданской войне. Среднего роста, жутко фигуристый,
несмотря на легкую возрастную расплывчатость, с глазами цвета морской
волны, человек этот излучал прямо-таки физически ощутимое добродушие.
Впрочем, нотка некоего превосходства, сквозившая в его по-кошачьи
бархатистом баритоне, в корне пресекала малейшее поползновение на
панибратский тон. Одет он был в бархатную малиновую куртку-"венгерку" и
белые полотняные брюки. На ногах - к полнейшему изумлению Артема -
индейские мокасины. Похоже, что настоящие. А лет ему было слегка за
пятьдесят.
- Я к вам от Ивана Петровича, - сказал Артем.
- Тогда заходите, - согласился господин Сицкий. Иначе, чем "господин",
называть его было затруднительно. - Как вас по имени-отчеству?
- Артем Геннадьевич Баца, - представился Артем, вступая на скользкий
паркет прихожей. - Можно просто - Артем. Я все-таки помоложе.
Господин Сицкий неспешно затворил дверь, задвинул бронзовый засов и
жестом пригласил в гостиную - просторную квадратную комнату с алебастровой