"Сидони-Габриель Колетт. Вторая" - читать интересную книгу автора

ленивая Фанни, неисправимая чревоугодница, но не более получаса!
- А что вы, Джейн, собираетесь делать в такую жару? Где Жан?.. Ему не
надо бы, когда солнце так высоко... Я вот скажу его отцу...
Сморенная внезапно подступившим сном, свойственным лакомкам, Фанни
побормотала и умолкла. Джейн постояла немного, глядя на ее расслабившееся
лицо, очертания которого и оттенок кожи выдавали в ней южанку, и ушла.
Фанни привиделся сон, простой и несвязный, подсказанный ритмом ее
беспокойного сердца. Ей снились холл, терраса, безводная долина, обычные на
вилле гости; однако и животные, и люди, и даже сам пейзаж были полны тревоги
из-за тяжело нависшей фиолетовой грозовой тучи. Джейн из сна стояла под
верандой, вопрошая взглядом пустынную аллею внизу за террасой, и плакала.
Вздрогнув, Фанни проснулась и села, прижав ладони к груди. Перед ней под
верандой стояла вполне реальная, неподвижная и ничем не занятая Джейн, и
Фанни, успокоившись, хотела было ее окликнуть; но Джейн, склонив голову,
прижалась лбом к стеклу, и от этого легкого движения с ее ресниц слетела
слеза, которая пробежала по щеке, сверкнула у покрытого пушком краешка губы
и скатилась к лифу, где ее осторожно подхватили два пальца, сплющив, словно
хлебную крошку. Фанни снова легла, закрыла глаза и опять уснула.
- Мамуля, почта!
- Как? Уже четыре часа? Сколько же я спала? А почему Джейн... Где
Джейн?
- Здесь, на лестнице, - ответил голос, высокий и бархатистый, который
Фару-старший называл ангельским.
Выбитая из колеи сном и сновидениями, Фанни искала Джейн глазами в
воздухе, как ищут птицу, и Жан Фару в кои-то веки рассмеялся.
- Ну что ты смеешься, глупыш? Представь себе, когда ты разбудил меня,
мне снилось, что...
Тут до ее сознания наконец дошло, что у нее перед носом в вытянутой
руке Жана пляшет большой белый конверт, и она проворно схватила его.
- Ступай, гонец! Хотя нет, останься, малыш Жан: это письмо от нашего
Фару всем нам, дети мои...
Она стала читать одним глазом, так как другой был закрыт прядью черных
волос. Ее белое платье, сдвинувшись вверх, стеснило ей грудь, и она
подставила их взорам свою слегка беспорядочную, неядовитую красоту, делавшую
ее немного похожей на креолку, на Жорж Санд, как говорил Фару. Она подняла
руку, требуя внимания.
- "Если судить по вчерашней и позавчерашней репетициям, - прочла она, -
то у меня есть все основания предполагать, что подобранная для нашего турне
труппа будет великолепна и сыграет "Дом без женщины" лучше, чем при первой
постановке. Крошка Аслен... - ага, Джейн! -...крошка Аслен удивляет всех, и
даже меня. Работаем, как в сказке. Мы поставили крест на всяких сценах,
нервных срывах, обмороках и прочих пустяках, и очень кстати! Ах, бедная моя
Фанни, если бы женщины знали, какими несносными они кажутся мужчине, когда у
него нет желания быть причиной их слез или их блаженства..."
Фанни отодвинула пальцем прядь волос, сделала комично-возмущенную
гримаску:
- Нет, вы подумайте, Джейн, вы только подумайте (а ты, Жан, уходи), у
меня такое впечатление, что бедный Фару, как говорится, увлечен!
- У меня тоже такое впечатление, - подтвердила Джейн.
Она села на диван рядом с подругой и стала ласково расчесывать ей