"Сидони-Габриель Колетт. Неспелый колос" - читать интересную книгу автора

тарарам!
Проскальзывающая временами в их отношениях ребяческая безжалостность
друг к другу служила самым милосердным целям. Они черпали в ней силы,
ясность взгляда, свойственную прежним годам, чтобы тут же снова погружаться
в хаос созревающих чувств.
- Я ухожу, - сказал Флип. - Ты причиняешь мне такую боль...
Она отрывисто, неприятно рассмеялась и вновь стала походить на первую
встречную, на всякую оскорблённую женщину.
- Как мило! Значит, это тебе причинили боль, не так ли?
- Ну да.
Она издала крик, похожий на клёкот какой-то большой разъярённой птицы,
и Флип от неожиданности вздрогнул:
- Что с тобой?
Вэнк упала на раскрытые ладони, оказавшись почти на четвереньках, в
позе готового к прыжку зверя. Она уже не владела собой, обезумев от обиды и
горя. Её лицо покраснело, волосы, соскользнув наперёд, скрыли опущенный
лоб - он видел только воспалённые сухие губы, короткий нос с ноздрями,
раздувающимися от шумного гневного дыхания, и горящие синим пламенем глаза.
- Замолчи, Флип! Замолчи! Иначе ты потом сам себе не простишь! Ты
жалуешься, говоришь, что тебе больно, - и это ты, который меня обманул, ты,
лгун, предатель, ты покинул меня ради другой женщины! У тебя нет ни стыда,
ни здравого смысла, ни хотя бы жалости. Ты привёл меня сюда лишь для того,
чтобы мне - мне! - рассказывать, чем ты занимался с другой! Попробуй же
опровергнуть. Разве не так? Скажи, не так?
Она кричала, отдавшись на произвол своей женской ярости, как
буревестник в грозу. Затем рывком откинулась к скале и села, снова подобрав
под себя ноги; пальцы её вслепую трогали камни, пока не нащупали тяжёлый
осколок скалы; размахнувшись, она с такой силой метнула его далеко в море,
что Флип смутился.
- Замолчи, Вэнк...
- Нет! Не желаю молчать. Во-первых, мы здесь одни, а потом, мне хочется
кричать, ведь мне есть о чём кричать, ты не находишь? Ты притащил меня сюда,
потому что тебе не терпелось рассказать, обновить в памяти всё, чем ты с ней
занимался, - просто ради удовольствия послушать самого себя, повторить
какие-то слова, говорить о ней, называть её имя, а? Её имя и, может, ещё...
Внезапно она по-мальчишески двинула его кулаком в физиономию, да так,
что он чуть не набросился на неё и не отлупил от всей души. Но произнесённые
ею слова удержали его, а чувство мужского достоинства принудило отступить
перед Вэнк и тем, что она поняла сама и без околичностей дала понять ему.
"Она говорит, что мне было бы приятно рассказывать ей обо всём, что
случилось, и сама верит в подобную чушь... О, и это Вэнк, Вэнк могла такое
вообразить..."
Она на минуту умолкла, закашлялась и покраснела до самого выреза
платья. Две слезинки показались в уголках её глаз, однако время молчания и
сладких грёз ещё не настало.
"Надо же, значит, я так никогда и не понимал, что у неё на уме? -
подумал Флип. - Всё, что она говорит, так же обескураживает, как и тот
напор, с каким она иногда плавает, прыгает, бросает камни..."
Он всё ещё не очень доверял ей и настороженно следил за каждым её
жестом. Её разгорячённое лицо, блестящие глаза, точёная фигурка, длинные