"Сидони-Габриель Колетт. Клодина уходит... ("Клодина" #4) " - читать интересную книгу автора

превосходного мяса! Если считать по четыре су за фунт, то тут его по крайней
мере на сто тысяч франков! Нет, не пытайтесь определить, сколько это
составит кило... А вот и Рено, там, в дверях.
Её голос невольно сразу теплеет.
- Я ничего не вижу.
- Я тоже, лишь кончик усов, но я знаю, что это усы Рено.
Да, она знает, что это он. Как маленький любящий, пылкий зверёк, она
чутьём безошибочно угадывает его присутствие в нагретом человеческим
дыханием воздухе, полном запахов духов и женских тел... Ах, мне всегда
становится грустно, когда я вижу, как они любят друг друга!

Вдруг электричество гаснет, от неожиданности все громко ахают, как
ахает толпа, когда запускают первую ракету 14 июля, и тут же неугомонная
болтовня стихает. Занавес ещё опущен, но за сценой уже слышатся стаккато
арф, дребезжащие звуки мандолин и тихое пение; наконец занавес медленно
поднимается.
- О, как это мне нравится, - шепчет в восторге Клодина.
На зеленоватом фоне парка в томных позах, словно они только что
вернулись с Киферы, полулежат Аминта, Тирсис, Клитандр, Цидалез, Аббат,
Простушка и Пройдоха. В изящном платье с фижмами плавно покачивается на
качелях пастушка, к ней простирает руки пастушок в фиолетовом костюме. А
рядом, низко-низко склонившись над клавесином, перелистывает ноты красавица,
она вслушивается в тихую печальную песенку, рождающуюся под гибкими пальцами
её возлюбленного... И вот, словно по волшебству, исчезают разочарованные
мечтатели, умолкает то весёлая, то недоверчиво-грустная музыка, их сменяют
задорные аккорды ригодона.
- Какая жалость, - вздыхает Клодина.

Под звуки ригодона на сцене торжественно появляются одетые в
переливчатые шелка парочки, они делают пируэты, грациозно кланяются. В
последней паре маркиза в серебристом платье под руку с маркизом в
небесно-голубом костюме - Марта, она ослепительна, при её появлении по залу
проносится одобрительный шёпот, я с трудом узнаю её.
Желание быть красивой преобразило мою золовку. Огонь её рыжих волос не
в силах загасить даже пепел пудры. Искусно положенные тени смягчают блеск её
горящих глаз, плечи и грудь обнажает вызывающе глубокое декольте, она чинно
выступает на своих высоченных острых каблучках, поворачивается, делает
низкие реверансы, поднимает свою набелённую ручку и во время последнего
пируэта умудряется бросить в публику свой самый отчаянный взгляд, взгляд
анархистки Нинон... Не будучи красавицей, не обладая истинной грацией, Марта
затмила всех хорошеньких маркиз, танцующих рядом с ней.
Она пожелала быть самой красивой... Появись подобное желание у меня...
Бедняжка Анни! Манерная и печальная музыка сыграла с тобой злую шутку, ты
расслабилась, ты чуть не плачешь и портишь себе удовольствие, сдерживая
слёзы, и думаешь, что вот-вот безжалостный свет зальёт зал и на тебя
устремит свой проницательный взгляд Клодина...

Дорогая Анни,
Ваше письмо было получено мной как раз накануне отплытия. Вы поймёте,
почему мой ответ вам столь краток, нужно сделать последние приготовления к