"Сидони-Габриель Колетт. Клодина замужем ("Клодина" #3) " - читать интересную книгу авторапрохвостами, халтурщиками, лентяями. Стоит мне шевельнуть пальцем, как я
упираюсь в стену; крылья моего разума рвутся, соприкасаясь с всеобщей безграмотностью... Проклятое стадо паршивых свиней! Я возвращаюсь в прежнюю свою халупу! Ты приедешь ко мне в гости с бродягой, за которого ты вышла замуж? (Ох уж этот Рено! Он покорил даже папу, который редко его видит, но говорит о нём не иначе как в своей особенной ласково-ворчливой манере.) - Разумеется, приеду. - Но сначала... я должен сказать тебе что-то очень важное: что делать с кошкой? Она ко мне привязалась, эта животина... - Кошка?.. (Это верно, кошка!.. Он её очень любит. Кстати, Мели будет там, а доверить заботу о Фаншетте лакею Рено и его кухарке я бы не смогла... Дорогая моя, девочка моя, меня согревает теперь по ночам другое существо, не ты... И я решаюсь.) - Забирай её с собой! Потом посмотрим; возможно, позднее я возьму её к себе... (Главное - я знаю, что под предлогом дочернего долга я смогу снова увидеть дом, полный воспоминаний; и он будет таким, каким я его оставила; это моя дорогая Школа... В глубине души я благословляю отцовский "исход".) - Возьми с собой и мою комнату, папа. Я буду в ней ночевать, когда мы к тебе приедем. (Один-единственный неловкий жест - и оплот Малакологии обрушивает на меня своё презрение.) - Фу! И тебе будет не совестно жить под моей неосквернённой крышей со животворящая чистота?! Как я люблю его, когда он вот такой! Я его целую и ухожу, а он тем временем запихивает свои сокровища в огромный ящик и весело напевает народную песенку, от которой сам в восторге: Вы, конечно, понимаете без слов: В его копилке она нашла свой улов; Вы понимаете меня: Не бывает дыма без огня! Вот он, гимн Животворящей Чистоте! - Решено, дорогая: я возобновляю свой приёмный день. Я узнаю от Рено эту важную новость в нашей туалетной комнате, пока раздеваюсь. Мы провели вечер у мамаши Барман и для разнообразия присутствовали при ссоре между этой милой толстушкой и шумным грубияном, разделившим её судьбу. Она ему говорит: "Вы заурядны!" Он возражает: "Вы всех дурачите своими литературными потугами!" Оба правы. Он воет, она щебечет. Заседание продолжается. Когда его запас ругательств иссякает, он швыряет салфетку, выходит из-за стола и отступает в свою комнату. Все вздыхают и чувствуют себя свободнее, ужинают с удовольствием, а во время десерта хозяйка посылает горничную Евгению улестить (посредством каких таинственных приёмов?) толстяка, который в конце концов снова спускается к столу, усмирённый, но никогда не извиняющийся. Тем временем Гревей, |
|
|