"Сидони-Габриель Колетт. Странница" - читать интересную книгу автора

седло. Она живёт одна, и всем своим обликом - седеющими, коротко стриженными
волосами, блузой с русской вышивкой и длинным чёрным жакетом - удивительно
похожа на нигилистку.
Разорённая мужем, угнетённая братом, обобранная своим поверенным в
делах и обворованная слугами, она ушла в какую-то мрачную безмятежность,
проявляющуюся одновременно в неизбывной доброте и в молчаливом презрении к
миру. По укоренившейся издавна привычке её обкрадывать окружающие продолжают
общипывать её ренту, и она, как правило, не препятствует этому, но иногда её
вдруг охватывает бешенство, и тогда она выбрасывает на улицу свою кухарку
из-за какой-нибудь жалкой морковки, из-за обсчёта в десять франков.
- Я не против, чтобы меня обворовывали, - кричит Марго, - но пусть это
делают хоть элегантно.
Потом она на долгое время вновь замыкается в своём высокомерном
презрении к окружающим.
В годы моего замужества я мало знала Марго, которая всегда была
холодна, учтива и малословна. Её сдержанность не поощряла моей
откровенности.
Однако в тот день, когда мой разрыв с Адольфом стал уже окончательным,
она очень вежливо, без лишних слов, выставила из своего дома моего
изумлённого мужа и с тех пор больше с ним никогда не виделась. Так я узнала,
что в лице Марго приобрела союзницу, друга и поддержку - ведь это она
ежемесячно даёт мне те триста франков, которые оберегают меня от нищеты.
- Прими их, не упирайся, - сказала мне Марго. - Ты не причинишь мне
никакого урона. Это те же десять франков, которые ежедневно выцыганивал у
меня Адольф.
Конечно, я не найду у Марго ни утешения, ни той весёлой атмосферы,
которую мне рекомендовали для исцеления. Но Марго, несомненно, любит меня на
свой лад - правда, обескураживающий, выражающий её отчаяние и порой
приводящий в отчаяние и меня, особенно когда она предрекает мне печальный
конец.
- Тебе, дочь моя, - сказала она мне сегодня, - здорово повезёт, если ты
снова не влипнешь в историю с каким-нибудь господином в духе Адольфа. Ты
создана, чтобы тебя сожрали, точь-в-точь как я. Ну что я как дура проповедую
тебе, всё равно вернёшься на круги своя - сколько волка ни корми, он всё в
лес смотрит. Ты ведь из тех, для кого одного Адольфа мало, опыт тебя ничему
не учит.
- Я не перестаю вам удивляться. Марго, всякий раз всё та же
обвинительная речь, - ответила я ей со смехом. - "Ты такая, ты сякая, ты из
тех, кто... из тех, которые..." Дайте мне сперва согрешить, а уж потом
будете на меня сердиться.
Марго кинула на меня один из тех взглядов, которые делают её такой
значительной, - она словно взирает на тебя с какой-то недосягаемой высоты!
- Я не сержусь на тебя, дочь моя. И не буду на тебя сердиться, когда ты
согрешишь, как ты это называешь. Но только тебе будет очень трудно не
совершить глупости, потому что есть только одна глупость: начать всё
сначала... Кто-кто, а уж я это знаю... И при этом, - добавила она со
странной улыбкой, - я ведь никогда не знала волнений страсти...
- Так что же мне делать, Марго? Что вы осуждаете в моей нынешней жизни?
Должна ли я, как вы, отгородить себя от мира из страха пережить ещё большее
несчастье и, как вы, отдавать своё сердце только гладкошёрстным терьерам