"Сидони-Габриель Колетт. Странница" - читать интересную книгу автора - Я тебе уже говорила: тысячу семьсот.
- И в доме к тому же лифт!.. Шикарное солнце, можно подумать, что мы в Ницце!.. Но я ведь пришёл по делу: у нас появилась халтура. - Когда? - Когда? Сегодня вечером. - Ой! - Что за "ой!"? Ты недовольна? - Нет-нет! Будем играть нашу пантомимку? - Никакой пантомимки. Выступление слишком ответственное. Ты будешь танцевать, а я покажу им своего "Пьеро-неврастеника". Я вскакиваю со стула, всерьёз разволновавшись. - Я не могу танцевать. К тому же я потеряла в Эксе ноты. И девчонка, которая мне аккомпанирует, куда-то переехала... Вот дня через два... - Это исключено, - невозмутимо отвечает Браг. - У них должна была выступать Бадэ, но она заболела. - Ну вот, только этого не хватало. Мы что, всякой бочке затычки? Показывай своего Пьеро, если хочешь; я танцевать не буду. Браг не спеша закуривает и роняет всего два слова: - Пять сотен. - На двоих? - Нет, тебе. И мне столько же. Пять сотен!.. Четверть моей квартплаты. Браг курит, не глядя на меня, - он знает, что я соглашусь. - Пять сотен - это, конечно... А в котором часу? - В полночь, разумеется... Так что поторапливайся, чтобы найти ноты и Я снова отворяю дверь, которую он прикрыл за собой. - Не может быть! Когда? - Вчера вечером, ты только ушла... Ну и рожа у неё!.. Впрочем, сама увидишь, её взяли назад... Тысяча семьсот, говоришь?.. Позавидуешь! И на каждом этаже живут женщины! Он уходит, как всегда серьёзный и оживлённый. Халтура... Выступление в частном доме. Эти три слова ввергают меня в ужас. Я не смею сказать этого Брагу, но себе я в этом признаюсь, поглядев в зеркало, - у меня и вправду похоронный вид, и трусливые мурашки бегут по спине... Вновь увидеть их!.. Тех, с кем я так резко порвала. Которые некогда звали меня "госпожа Рене", как бы нарочно не желая присвоить мне фамилию моего мужа. Вновь увидеть этих мужчин и этих женщин! Особенно женщин, которые обманывали меня с моим мужем или знали, что я обманута... Прошло время, когда я в каждой женщине видела любовницу Адольфа, нынешнюю или будущую, мужчины же никогда не внушали мне никаких опасений, для этого я была слишком влюблённой женой. Но я сохранила с тех времён дурацкий страх перед гостиными, где я могу встретить свидетелей или соучастников моих бывших страданий... Предстоящее вечером выступление портит мне обед с моим старым верным и наивным другом Амоном, уже вышедшим из моды художником, который время от времени навещает меня, и мы вместе едим макароны... Мы почти не разговариваем, он сидит, то и дело откидывая на спинку глубокого кресла свою |
|
|