"Сидони-Габриель Колетт. Странница" - читать интересную книгу автора

Как хорош Булонский лес в такое ясное воскресенье! Это наш с Фосеттой
лес, наш парк, - ведь мы, городские странницы, совсем не попадаем за
город... Фосетта бегает быстрее меня, но зато я хожу быстрее неё, и когда
она играет со мной в "поезд" и не тянет меня за собой на поводке, вывалив
язык и сверкая обезумевшими глазами, она с трудом поспевает за мной, сбоит,
как лошадь, то и дело переходя с трусящей рысцы на нелепый галоп, и прохожие
смеются.
Негустой розоватый туман умеряет яркость солнечных лучей, и на блёклое
солнце можно глядеть не щурясь... Над оголёнными клумбами поднимаются, дрожа
и серебрясь, отдающие грибами испарения земли. Вуалетка прилипла мне к носу,
и я вся, разогретая от бега, подхлёстнутая холодом, устремлённая вперёд...
Ну что, собственно говоря, во мне изменилось с моих двадцати лет? Таким вот
зимним утром в самые мои юные годы разве я чувствовала себя бодрее, гибче и
счастливей телом, чем сейчас?
Так думала я, пока носилась по лесу... Когда же пришла домой, усталость
вернула меня к действительности - это уже была совсем другая усталость. В
двадцать лет я бы безотчётно наслаждалась, погрузившись в
полудрёму-полумечту, этим мимолётным утомлением. А теперь? Теперь же моя
усталость кажется мне горькой, она подобна печали тела.
Фосетта с рождения - настоящая комедиантка и создана для богатой жизни,
она испытывает подлинную страсть к подмосткам и на улице так и норовит
вскочить в любую шикарную машину... А ведь купила я её у танцовщика Стефана,
и она ни дня не жила у какой-нибудь богатой актрисы. Танцовщик Стефан - мой
товарищ. Сейчас он работает в том же заведении, что и я, в "Ампире-Клиши".
Этот белокурый галл, которого с каждым годом всё больше пожирает туберкулёз,
не может не замечать, как тают его бицепсы, его розовые бёдра, покрытые
поблёскивающим золотистым пушком, весь его красивый мускулистый торс,
которым он с полным основанием гордится. Ему уже пришлось сменить
профессиональный бокс на танцы и на фигурное катание на роликах по наклонной
сцене. С этим номером он и выступает у нас. К тому же он преподаёт танцы и
выкармливает на продажу карликовых бульдогов. Зимой его мучает кашель. Часто
во время представлений он заходит ко мне в гримуборную, долго кашляет,
садится и предлагает купить у него "бульдожку, девочку, серой масти,
неземной красоты, которая не получила золотой медали только из-за интриг..."
Я иду в подвале по коридору, куда выходят все квадратные гримировальные
загоны, как раз в тот момент, когда танцовщик Стефан, закончив свой номер,
сбегает вниз по железной лестнице. Широкоплечий, с узкой талией, затянутый в
польский зелёный доломан, отороченный искусственным мехом под шиншиллу, в
меховой шапочке, лихо сбитой на ухо, этот голубоглазый парень с
нарумяненными щеками ещё до сих пор привлекает к себе женские взгляды. Но он
худеет, медленно, но неуклонно, и его бурные успехи у дам лишь ужесточают
его болезнь.
- Привет!
- Привет, Стефан! Публика есть?
- Полным-полно. Какого... они здесь торчат, эти му... когда за городом
такая благодать? Слушай, купи у меня породистую сучку. Весит всего шестьсот
граммов... Я с трудом выпросил её у знакомых... Не упускай случая.
- Шестьсот граммов!.. Благодарю тебя, но у меня слишком маленькая
квартира.
Он смеётся в ответ и не настаивает. Я хорошо знаю этих породистых сучек