"Евгений Коковин. Полярная гвоздика (Повесть-путешествие)" - читать интересную книгу автора

- Ты останься здесь на зиму, - сказал он. - Тогда увидишь и побольше, чем
у Джека Лондона. Другой раз из дому не выйдешь. Ветер с ног сшибает.
Темень. Люди ходят - за канаты держатся, а то и ползком. Снегу до крыш
наметает. В такую пору одному в тундре или в море - верная гибель.
- И погибали?
- У-У, еще сколько! Теперь меньше, все-таки радио, вертолеты, самолеты,
спасательные отряды. А раньше много погибало - терялись в тундре,
замерзали, разбивались, тонули. А моего дедушку так на охоте морж погубил
- бивнем лодку раздробил.
Передняя упряжка повернула на запад, потом на юг.
- Теперь домой, - сказал Илюшка. - Накаталась? Хорошо?
- Саво! - с улыбкой ответила Наташа. Она вчера узнала это ненецкое слово
"саво" - хорошо.
Не доезжая поселка, Василий остановил оленей.
- В этом месте наши всегда останавливаются, - тихо сказал Илюша. - Здесь
молила Ивана Хатанзея, первого председателя островного Совета. Его убили
враги.
Он соскочил с нарт и пошел к передней упряжке. Наташа поспешила за ним.
На прибрежной сопке стоял невысокий памятник, вытесанный из камня.
Степан Егорович снял шляпу. Откинули савы-капюшоны. Василий и Илюша. На
памятнике Наташа прочитала:
"Иван Хатанзей. Погиб от рук врагов Советской власти".
А вечером дома Степан Егорович рассказал историю Хатанзея.

10. "ЦЕРКВИ НАМ НЕ НУЖНО"

Слово "революция" на далеком заполярном острове впервые произнес не
кто-нибудь другой, а царский чиновник, грозный посланец архангельского
губернатора. Впрочем, новое для ненцев слово он не произнес, а почти
прорычал:
- Бунт! Р-р-революция!.. Я тебе покажу, смутьяну! Сошлю!
Ссылать человека с этого острова, пожалуй, было уже некуда, разве только
на Северный полюс или на тот свет.
Угроза относилась к молодому ненцу-охотнику Ивану Хатанзею. Но Иван
Хатанзей Северного полюса не боялся, хотя там в те времена еще никто не
бывал. А на тот свет ему, двадцатилетнему, было рановато и совсем не
хотелось. Вообще ни о ссылке, ни о смерти он не думал, когда по наивности
спокойно и прямо в глаза заявил чиновнику:
- Твоей церкви нам не нужно!
С Большой земли на остров привезли часовню, вот почему так сказал молодой
Хатанзей. Со своими старыми деревянными идолами-божками ненцы обращались
очень вольно. В добром настроении они угощали божков салом, а
рассердившись, могли их и побить, особенно, если перепадала сярка-другая -
стаканчик водки, которую привозили русские купцы. Потому и к христианскому
богу многие ненцы особого уважения не испытывали.
А Иван Хатанзей знал, что никакого бога нет. Об этом ему еще в прошлые
годы часто говорил Степан Егорович Поморцев. Да и сам Иван Хатанзей не раз
убеждался, что в молитвах толку ни на грош. После молитв никаких особых
удач ни на охоте, ни на рыбном промысле не было. Зато бывало и так: и не
помолится Иван, а в чум вернется с богатой добычей.