"Евгений Коковин. Полярная гвоздика (Повесть-путешествие)" - читать интересную книгу автора

ремне, большой охотничий нож и подала Поморцеву.
- Скушаешь все - сыт будешь, - сказала Мэнева. улыбаясь.
Сказочник взял нож и попробовал его на ноготь. Потом он легко и ловко
отстрогнул от куска длинную, вмиг изогнувшуюся в маленькую дугу ровную
полоску мяса. Было видно, что нож остер, как бритва.
С чувством затаенного любопытства и страха наблюдала Наташа за Степаном
Егоровичем, а он один конец мясной полоски взял в зубы и быстрым взмахом
ножа снизу вверх отсек его у самых губ. Наташа даже вскрикнула от испуга.
А губы? А нос? Нет, ничего, крови нету, и Степан Егорович улыбается и жует.
Наташа стояла перепуганная, а тетя Мэнева и Илюшка, глядя на нее, хохотали.
Пока сказочник пережевывал кусок, тетя Мзнева взяла у него нож, так же
быстро и сноровисто отстрогнула от куска длинную полоску, так же ухватила
один конец ее зубами, а потом тоже снизу вверх, к носу, отсекла его резким
ударом ножа.
От Алексея Кирилловича Осипова Наташа слышала, что ненцы едят сырое
мороженое и горячее, от только что зарезанного оленя мясо. Но о таком
употреблении ножа она не знала и потому перепугалась.
- И ты так умеешь? - спросила она у Илюши.
- А чего тут уметь. Просто. О, уже восемь часов. Сейчас поедем.
- На оленях?
- Понятно, на оленях. Я скоро приду. Собирайтесь. Наташа моментально
забыла о своем испуге и, тормоша Степана Егоровича, закричала:
- На оленях! На оленях! Степан Егорович, поедем на оленях!
Спустя полчаса в комнату вбежал Илюша.
- Упряжка здесь. Поехали.
Тетя Мэнева принесла для Наташи свою малицу.
- Надень, - сказала она. - В тундре мокро, болото, на ходу брызгать будет.
Надень!
Илюша тоже надел малицу, подпоясался ремнем. На его ремне висел нож в
деревянных ножнах, как у тети Мэневы, но только размером поменьше.
Невдалеке от дома стояли две нарты. Запряженные в них олени прилегли на
землю. Нарты были покрыты шкурами. Пожилой ненец приветствовал Поморцева:
- Здорово, Юре! Когда приехал? Садись!
- Здорово, Василий! - весело ответствовал сказочник. - Как поживаешь?
По окрику Василия олени вскочили. Илюша взял с нарт длинный шест, который,
как знала Наташа, назывался хореем и служил для управления оленьей
упряжкой.
- Садись!
Едва веря своему счастью, Наташа осторожно села на нарту позади Илюши.
Степан Егорович поместился на нарте у Василия.
- 0-гхэй! - крикнул Василий и приподнял хорей.
Олени стронули нарты, побежали сначала тихонько, потом быстрее и быстрее.
- 0-гхэй! - покрикивал Василий.
- 0-гхэй! - вторил ему Илюшка. Он лихо управлял упряжкой, на спусках
энергично притормаживал нарты хореем, а когда упряжка отставала от упряжки
Василия, залихватски кричал: "0-гхэй! Пошел! Пошел!"
Бескрайняя тундра пестрела мелкотравьем, тусклыми мелкими цветами и
мхом-ягелем. Нарты то скользили по ровной травянистой глади, то вдруг
проваливались в болото, и тогда стремительные струи воды высоко вырывались
из-под полозьев. Хорошо, что тетя Мэнева заставила Наташу надеть малицу.