"Лев Коконин. Стая " - читать интересную книгу автора

Илья думает, как назовет щенка. "Мухтар? Хорошее имя. Мухтар, ко мне!
Здорово! А может..."
Илья отнес щенка на подстилку, зажег настольную лампу и до утра читал
книгу о Биме. "Бим! Бимушка! Бимчик!"
Утром Илья объявил отцу и матери - нового члена их семьи звать Бимом.
Месячный Бим принес в семью Коробовых большую радость. Хлопот он
доставлял много, но что эти хлопоты по сравнению с тем, как резко изменился
девятиклассник Илья. Магнитофон, проигрыватель и гитара стали ему не нужны.
Допоздна гулял он теперь очень редко, потому что его дожидался в квартире
Бим.
Родители уходили из дома, когда Ильюшка еще спал. С появлением Бима
забот у хозяйки прибавилось. Будильник теперь звонил для нее чуть раньше
обычного. После звонка приходилось полоскать половые тряпки, сушить их и
кормить Бимушку. Щенок быстро рос, аппетит у него был отменным, и вскоре
пришлось покупать ему большую кастрюлю и готовить для него отдельно. Хозяйка
дома успевала все это сделать до начала седьмого.
Бим очень скоро усвоил, что хозяину надо к восьми на службу, и в начале
седьмого, как только закрывалась дверь за хозяйкой, будил его.
Час гуляли по улице. Ко времени их возвращения Ильюшка просыпался, и
начиналась самая хорошая жизнь Бима:
- Бим! Ко мне. Лапу! Здравствуй, дружок. Молодец!
Лапу Бим научился давать с первой коробки конфет. Мама тогда ничего не
сказала Илье, но для тренировок стала покупать конфеты чуть подешевле, не в
коробках. Илья пытался научить щенка и "служить", не жалел вареного мяса, но
Бим хорошо глотал мясо, а "служить" так и не научился.
По мере того как Бим подрастал, увеличивались и размеры половых тряпок.
Хозяйку это немножко беспокоило. Она работала на парфюмерной фабрике и
привыкла к другому запаху, не к тому, который ощущался теперь в квартире.
Хозяин заступился за Бима, показал книжку о воспитании щенка:
- Вот, Ниночка, написано - овчарка в шесть месяцев подобного никогда не
сделает, - папа Коля кивал на половую тряпку, - нам и потерпеть-то осталось
чуть-чуть еще. Весной заберу его в военные лагеря.
Биму исполнилось четыре месяца, когда он изгрыз итальянские сапоги
хозяйки. Это было горем для всей семьи. Еще вчера сапоги были новенькими,
отливали черно-коричневым хромом, а в черно-зеркальные каблучки можно было
смотреться. До поры до времени они лежали в шкафу, если приходили подруги,
хозяйка доставала их, мерила с гордостью. Легкие, мягкие, удобные, они как
бы сливались с ногой, становились с ней одним целым. Мама могла рассказывать
об этих сапогах долго, как будто она сама побывала в Италии.
- Вот смотрите, - показывала она подругам подошву, - хоть и куплены
здесь, а фирма-то итальянская. Читайте!
Вряд ли кто из ее гостей умел читать по-итальянски, но иностранные
буквы на подошве разглядывали все.
И Биму итальянские сапоги очень понравились. Хозяева пришли из театра
поздно и оставили их в прихожей на целую ночь. Твердый каблук поначалу никак
не поддавался зубам, но потом все же треснул, начал слоиться на маленькие
пластиночки. По отдельности пластинки быстро превращались на зубах в крошку.
Крошки из каблучков получилось много. Молнию Бим расстегнуть не сумел,
выгрыз ее из голенища. Дальше пошло легче. Он отгрызал от голенища кусочек,
пробовал жевать его, выплевывал с отвращением. Иностранная кожа очень плохо