"Вольфганг Кеппен. Теплица [H]" - читать интересную книгу автора

Кетенхейве открыл страницу газеты, посвященную местным новостям. Что
нового в Бонне? Он чувствовал себя курортником, который слишком долго
скучал на водах и наконец вновь услышал знакомые деревенские пересуды.
Софи Мергентхейм разрешила обрызгать себя водой на благо беженцев.
Смотри-ка, она всегда чего-нибудь выкинет! На каком-то приеме бог знает в
честь кого она в порыве филантропии позволила облить себя из лейки. Софи,
Софи, честолюбивая гусыня, она не спасла Капитолий. Кто платил, тот мог ее
полить. Прекрасная лилия. Газета напечатала фото Софи Мергентхейм в
насквозь промокшем вечернем платье, мокрую до белья, до самого тела,
надушенного и напудренного. Коллега Мергентхейм стоит у микрофона, с
отважным видом уставившись через толстые черные роговые очки на вспышки
магния. Старая задница. _В Инстербурге без перемен_. Только собаки
пролаяла. Мергентхейм был мастер на еврейские анекдоты; в старой "Народной
газете" он вел отдел юмора. _Что, кто лаял в Инстербурге? Вчера? Сегодня?
Кто лаял? Евреи? Молчание. Собачий юмор_. Новости экрана. Вилли Биргель
скачет верхом во славу Германии, _Отвратительная пивная пена на губах.
Элька, имя из нордической мифологии. Норны, Урд, Верданди и Скульд под
деревом Иггдрасиль. Начищенные до блеска сапоги. Смерть в пилюлях. Пиво,
пролитое на могилу_.



2


Кородин вышел из трамвая у вокзала. Полицейский изображал из себя
берлинского полицейского на Потсдамерплац. Он поднял жезл - движение по
Боннской улице открылось. Все мелькало, жужжало, скрипело, звенело.
Автомобили, велосипеды, пешеходы, астматические трамваи устремились из
узких переулков на привокзальную площадь. Здесь катили когда-то кареты,
запряженные четверкой лошадей, которыми правили королевские кучера; принц
Вильгельм приезжая в университет, приближаясь тем самым на несколько
метров к своему голландскому убежищу; он носил визитку, корпорантскую
ленту и белую корпорантскую фуражку Саксоборуссов. Поток транспорта,
стесненный строительными заборами, кабельными рвами, трубопроводами,
бетономешалками, котлами с асфальтом, застопорился. Толчея, лабиринт,
узел, неразбериха, паутина, символы блуждания, безумия, затягивания петли,
символы нерасторжимости и путаницы; еще древние ощутили на себе это
проклятие, распознали коварство, заметили хитрость, попали в ловушки, все
это испытали, продумали и описали. Следующее поколение должно быть умнее,
должно жить лучше. И так продолжается пять тысяч лет! Не каждому был дан
меч. А какая от него польза, от меча? Им можно размахивать, можно убивать
и можно самому от меча погибнуть. А чего добились? Ничего. Надо было
вовремя явиться в Гордион. Случай создает героев. Когда из Македонии
явился Александр, гордиеву узлу уже надоело упрямиться. Вдобавок ко всему
это событие не имело никакого значения. Индию они все равно не завоевали,
лишь окраинные районы были захвачены за несколько лет, и между оккупантами
и местным населением развернулась оживленная меновая торговля.
А как выглядит настоящая Потсдамерплац? Проволочное заграждение, новая
и весьма прочная граница, конец света, железный занавес; бог опустил его,