"Павел Ефимович Кодочигов. Так и было " - читать интересную книгу автора

Немцы оказались аккуратными и привезли валышевцев на станцию точно в
назначенное время. С Мальчиком хлопот тоже не возникло - для перевозки скота
был выделен специальный вагон. Паровозик гуднул, небольшой состав потянулся
на запад и утром остановился на каком-то полустанке в Дновском районе.
Отсюда людей погнали в большую деревню Телепнево. Молодых мужчин в ней почти
не осталось - воевали в армии или в партизанских отрядах, - парни,
подрастая, тоже уходили в партизаны, немало жизней унес тиф, поэтому всем
прибывшим нашлось место под крышей.
Семью Ивановых устроили в меньшей половине дома Ерохиных. В первые дни,
замечал Гришка, мать нет-нет да приложит руку к стене, словно ощупывая ее
прочность, а то и щекой к ней приложится. Глаза у нее в это время
мечтательные делаются, теплые. Окна зачем-то без конца мыла и не могла
нарадоваться, какие они большие и как светло от них в комнате. Еще больше
радовалась русской печи. Пока она не особенно нужна, но скоро осень
наступит, за ней зима, В тепле проживут ее ребятушки.
Хозяин дома воевал, жена его оказалась женщиной доброй, и скоро обе
семьи зажили, как одна, - и матери подружились, и Гришка со своим одногодком
Лешкой и его старшим братом Михаилом. Новые друзья показали леса близ
деревни, землянки, оставшиеся после сорок первого года, разные укромные
местечки. Леса оказались небольшими и пустыми: война по Псковщине
прокатилась быстро и не оставила после себя заметных следов. Сколько ни
обыскивал Гришка землянки и окопы, разжился лишь заржавленным штыком. Как-то
при матери неосторожно попенял Лешке, что ничего не может найти. Она
обрадовалась:
- Вот и хорошо! А то бы опять попал в какую-нибудь историю. Мин тоже
нет?
- Какие здесь мины?
- Ну, значит, и не подорвешься. Совсем спокойно можно жить.
Хозяйка дала для посадки картошки, ячмень свой посеяли. Гришке с конем
всегда находилась работа, мать с Настей тоже прирабатывали. Впервые за два
года войны - и не дома даже - спать не на голодный желудок ложились.
До того тихой оказалась жизнь на новом месте, что Гришке было как-то
непривычно: ни выстрелов, ни разрывов, даже самолеты летали редко. Немцы в
деревне постоянно не жили. Приедут, кого-нибудь заберут и быстренько
обратно. Будто опасаются чего-то. Больше всего удивляли вечерние гульбища
парней и девчат, на которые сходились из нескольких деревень. Соберутся и
поют, пляшут, танцуют, ухаживают друг за другом, как до войны, а то и
подерутся из-за какой-нибудь девчонки. В Валышево о таком не помышляли. В
декабре сорок первого ребята постарше сманили его в Гусинский клуб на танцы.
Только развеселились - Собачник с немцами: "Эт-то еще что такое? Я вам
попляшу! Валенки снять и поставить к печке!"
Всех парней разутыми оставили. Гришка был в сапогах и до полуночи бегал
по домам танцоров, говорил матерям, чтобы несли в клуб сапоги или ботинки.
Тихая жизнь продолжалась, однако, недолго. Однажды утром знакомые
окрики немцев и рев машин заставили Гришку выскочить во двор. У ворот стоял
Лешка и выглядывал в щелку. Оглянувшись, крикнул:
- Жандармы на облаву приехали!
Раздумывать было некогда. Заскочили в дом, предупредили об опасности
Михаила, схватили по куску хлеба и огородами, задами - в лес. Остановились