"П.В.Кочеткова, Т.И.Ревяко. Палачи и киллеры ("Энциклопедия преступлений и катастроф") " - читать интересную книгу автора

объявления о процессе народному комиссару юстиции Курскому: "Ни малейшего
упоминания в печати о моем письме быть не должно". Ленин настаивал на
организации ряда "образцовых процессов" с целью усиления репрессий против
меньшевиков и эсеров, образцовых "по разъяснению народным массам, через суд
и через печать, значения их", "образцовых, громких, воспитательных
процессов", сопровождаемых значительным шумом в печати. Ведь "воспитательное
значение судов громадно".
Судьи должны были руководствоваться "революционным правосознанием",
"считаться не только с буквой, но и с духом" коммунистического
законодательства и не отступить перед приговором к расстрелу. Партия должна
была воздействовать на судей и "шельмовать и выгонять" тех, которые
поступали иначе. Таким образом, целью процесса эсеров не было выявление
правды - он должен был служить средством пропаганды против политических
противников.
Следствие вел чекист Яков Агранов. Методы следствия в сравнении с 30-ми
годами еще очень "гуманные", но уже используются и давление, и угрозы. И еще
любопытный штрих к картине советской "законности" - эсеров судили по
законам, которые не существовали при совершении их деяний, так как новый
Уголовный кодекс вступил в силу лишь за неделю до начала процесса.
Объявление о процессе эсеров вызвало реакцию в международном
социалистическом движении. Эсеры и меньшевики в эмиграции требовали от
Второго Интернационала поддержать подсудимых. Обе организации во время
международной социалистической конференции в апреле 1922 года в Берлине
добились от Коммунистического Интеранацио-нала определенных гарантий. В
частности, им было обещано, что подсудимые не будут приговорены к смертной
казни. Второй Интернационал в качестве защитников послал в Москву известных
социалистов Эмиля Вандервельде и Артура Вотеса из Бельгии, Курта Розенфельда
и Теодора Либкнехта (брата Карла Либкнехта) из Германии. Большевики
оскорбились таким "давлением". И выставили в противовес "своих", проверенных
членов Коминтерна (например, Клару Цеткин). Таким образом, процесс эсеров
превратился в своего рода выяснение отношений между коммунистами и
социалистами на международной арене. Процесс эсеров проходил в Колонном зале
Дома Союзов в центре Москвы с 8 июня по 7 августа. Заседания шли шесть дней
в неделю, с полудня до 17 часов и вечером с 19 до полуночи. В нем принимали
участие некоторые высокопоставленные большевики.
Председателем трибунала был Георгий Пятаков, государственным
обвинителем - Николай Крыленко, по левую и правую руку от первого красного
покурора восседали первые красные интеллигенты Анатолий Луначарский и Михаил
Покровский.
Перед судом предстали двенадцать членов Центрального комитета ПСР и
десять рядовых членов партии. Из них самые известные - Абрам Гоц и Евгений
Тимофеев. Все они, по меньшей мере, уже два года отсидели в тюрьме. В число
обвиняемых следственными органами были включены еще двенадцать находившихся
на свободе бывших эсеров (Григорий Семенов, Лидия Коноплева и др.). Их
ролью, по сочиненному сценарию, было признать свою вину и обвинить своих
бывших товарищей по партии. Этих обвиняемых "второй группы", защищали
Николай Бухарин, Михаил Томский и другие, то есть защитники "второй группы"
на самом деле выступали обвинителями "первой группы".
Защитниками обвиняемых "первой группы" выступали вышеупомянутые
западные социалисты и несколько видных русских адвокатов: Николай Муравьев,