"П.В.Кочеткова, Т.И.Ревяко. Палачи и киллеры ("Энциклопедия преступлений и катастроф") " - читать интересную книгу автора

февраля, не называя, однако, имени Каляева (террориста по кличке "Поэт",
совершившего убийство).
Когда я окончил, она, не подымая глаз, тихо спросила:
- Кто он?
Я промолчал.
- "Поэт"?
Я кивнул головой.
Она откинулась на спинку кресла - и вдруг, как Дора 4 февраля,
неожиданно зарыдала. Она мало знала Каляева и мало встречалась с ним, но и
эти короткие встречи дали ей возможность в полной мере оценить его.
В Леонтьевой было много той сосредоточенной силы воли, которою была так
богата Бриллиант. Обе они были одного и того же, "монашеского" типа. Но Дора
Бриллиант была печальнее и мрачнее; она не знала радости в жизни, смерть
казалась ей заслуженной и долгожданной наградой.
Леонтьева была моложе, радостнее и светлее. Она участвовала в терроре с
тем чувством, которое жило в Сазонове, - с радостным сознанием большой и
светлой жертвы. Я убежден, что, если бы ее судьба сложилась иначе, из нее
выработалась бы одна их тех редких женщин, имена которых остаются в истории
как символ активной женственной силы.
Мы высоко ценили Леонтьеву, но, не вида ее, не могли знать, насколько
она оправилась от своей болезни. Посоветовавшись с Азефом, я написал ей
письмо, в котором просил се пожить за границей, отдохнуть и поправиться. По
поводу этого письма произошло печальное недоразумение. Леонтьева поняла мое
письмо как отказ ей в работе, т.е. приписала мне то, что я не только не
думал, но и думать не мог. Леонтьева была всегда в моих глазах близким
товарищем, и для меня был вопрос только в одном: достаточно ли она отдохнула
после болезни.
Поняв мое письмо как отказ боевой организации, она примкнула к партии
социалистов-максималистов. В августе 1906 года в Швейцарии, в Интерлакене,
во время завтрака она выстрелила в старика, сидевшего за соседним столом.
Она стреляла в уверенности, что перед нею бывший министр внутренних дел
П.Н.Дурново. Произошла ошибка: старик оказался не Дурново, а французом по
фамилии Мюллер.
Покушение это не было личным делом Леонтьевой. Оно было организовано
максималистами, и ответственность за печальную ошибку не может ложиться на
нее целиком.
А в марте 1907 года Леонтьеву судили в Туне швейцарским судом и
приговорили к четырем годам Тюремного заключения".


МАКСИМИЛИАН ШВЕЙЦЕР

Швейцер под фамилией Артура Генри Мюр Мак-Куллоха погиб в ночь на 26
февраля 1905 года в гостинице "Бристоль" в Петербурге такой же смертью,
какой умер
Покотилов 31 марта 1904 года в Северной гостинице. Он заряжал бомбы для
покушения на великого князя Владимира Александровича.
Официальный документ так описывает смерть Швейцера: "В ночь на 26
февраля в С.-Петербурге, в меблированных комнатах "Бристоль", помещающихся в
доме номер 39-12, на углу Морской и Вознесенского проспекта, произошел