"П.В.Кочеткова, Т.И.Ревяко. Палачи и киллеры ("Энциклопедия преступлений и катастроф") " - читать интересную книгу автора

революционера.
Плеве жил тогда на даче, на Аптекарском острове. И по четвергам выезжал
с утренним поездом к царю, в Царское Село.
Главное внимание при наблюдении и было сосредоточено на этой его
поездке и еще на поездке в Мариинский дворец, на заседания комитета
министров, куда Плеве ездил по вторникам.
Все члены организации, т.е. Мацеевский, Каляев, Дулебов, вновь
приехавший Боришанский и очень часто кто-либо из нас - Дора, Ивановская,
Сазонов или я, - наблюдали в эти дни. Но Каляев не ограничивался только этим
совместным и планомерным наблюдением. У него была своя теория выездов Плеве,
и ежедневно, выходя торговать на улицу, он ставил себе задачу встретить
карету министра.
По мельчайшим признакам на улице: по количесву охраны, по внешнему виду
наружной полиции - приставов и околоточных надзирателей, по тому
напряженному ожиданию, которое чувствовалось при приближении министерской
кареты, Каляев безошибочно заключал, проехал ли Плеве по этой улице или еще
проедет. С лотком за плечами, на котором часто менялся товар - яблоки,
почтовая бумага, карандаши, - Каляев бродил по всем улицам, где, по его
мнению, мог ездить Плеве.
Редкий день проходил без того, чтобы он не встретил его карету.
Описывая ее он давал не только самое точное описание масти и примет лошадей,
наружности кучера и чинов охраны, но и деталей самой кареты. В его устах
детали эти принимали характер выпуклых признаков.
Он знал не только высоту и ширину кареты, ее цвет и цвет колес, но и
подробно описывал подножку, ручку дверец, вожжи, фонари, козлы, оси, оконные
стекла.
Когда царь переехал в Петергоф и Плеве стал ездить вместо
Царскосельского вокзала на Балтийский, Каляев первый установил маршрут и
отклонения от этого маршрута. Кроме того, он знал в лицо министреских
филеров и безошибочно отличал их в уличной толпе.
В общем, систематическое наблюдение привело нас к уверенности, что
легче всего убить Плеве в четверг, по дороге с Аптекарского острова на
Царскосельский вокзал.
Было одно братство, жившее одной и той же мыслью, одним и тем же
желанием. Сазонов был прав, определяя впоследствии в одном из писем ко мне с
каторги нашу организацию такими словами: "Наша Запорожская Сечь, наше
рыцарство было проникнуто таким духом, что слово "брат" еще недостаточно
ярко выражает сущность наших отношений".
Наученные опытом 18 марта, мы склонны были преувеличивать трудности
убийства Плеве, Мы решили принять все меры, чтобы он, попав однажды в наше
кольцо, не мог из него выйти.
Всех метальщиков было четверо.
Первый, встретив министра, должен был пропустите его мимо себя,
заградив ему дорогу обратно на дачу. Второй должен был сыграть наиболее
видную роль, ему принадлежала честь первого нападения. Третий должен был
бросить свою бомбу только в случаве неудачи второго - если бы Плеве был
ранен или бомба второго не разорвалась. Четвертый, резервный метальщик
должен был действовать в крайнем случае: если бы Плеве, прорвавшись через
бомбы второго и третьего, все-таки проехал бы вперед, по направлению к
вокзалу. Способ самого действия бомбой был тоже предметом подробного