"Всеволод Анисимович Кочетов. Предместье " - читать интересную книгу автора

Окончим техникум, уедем в деревню... Ну, скажи что-нибудь, не молчи!.." Но
она промолчала и ничего, кроме той дурацкой фразы, о которой жалела потом
тысячи раз и за которую ей и посейчас стыдно, не нашла на прощание: "Витя,
будем друзьями".
Как только болезнь миновала, Цымбал из техникума ушел. Маргариту
Николаевну это не огорчило: ушел и ушел, - вольному воля.
Уже став агрономом, она прочла в газетах о том, что Цымбал, бригадир
тракторной бригады одной из МТС области, ставит рекорд за рекордом. А
незадолго до войны, на сельскохозяйственной выставке в Москве, увидела даже
его портрет. Виктор стоял в густой, достигавшей ему чуть ли не до подбородка
ржи и весело улыбался. Досадно и больно было видеть эту улыбку. Досадно
больно оттого, что она-то, Маргарита Николаевна, к той поре уже встретила
человека, которого искала, но ничего, кроме горечи, человек тот ей не
принес.
- Ты не жалеешь о прошлом? - вдруг спросила она молчавшего Цымбала.
[144]
- О прошлом? - Вопрос его удивил. Может быть, Маргарита хочет знать не
жалеет ли он о том, что не окончил техникум, что ушел раньше времени, что
стал не агрономом, а трактористом?
Если так, то рассуждать об этом уже не было никакой нужды.
Он ответил:
- Жалею? Да, жалею. О той жизни, какая была у нас до войны.
Маргарита Николаевна опрокинула коробочку со скрепками, скрепки
рассыпались по столу.
- И это все? - спросила она, собирая их.
- Ну что ты, Маргарита, ей-богу, какая! Перестань о прошлом. Оно
прошло, и кончено с ним. Куда интереснее будущее. Расскажи лучше о себе.
Эти его слова показались Маргарите Николаевне равноценными ее "будем
друзьями".
- Тебе нужно интересное? - сказала она сухо. - Пожалуйста: у меня,
например, умер отец... Умер ребенок... Еще? Или достаточно?
Она видела, как был ошеломлен Цымбал, как хотел он взять ее за руку и,
может быть, сказать что-нибудь очень хорошее, ласковое, но она поспешно
отстранилась и быстро пошла к выходу.
Он шел за ней. На реке гранатами глушили рыбу. Аршинные судаки медленно
всплывали на поверхность, опрокидывались кверху раздутыми от икры белыми
чревами. Красноармейцы подбирали их с лодок руками. Маргарита Николаевна
остановилась над рекой. Цымбал ожидал рядом и не ведал, что делать, что
говорить в таких случаях: оправдываться, извиняться? Но в чем?
Выручила Варенька.
- Маргарита! - крикнула она, появляясь на берегу. - Пойдем обедать.
Специально для тебя блинов напекла. Ты их любишь, я помню. Может быть, и вы,
товарищ Цымбал, с нами закусите?
- Не хочется, - ответил Цымбал. - Мне еще рано, я живу по часам,
соблюдаю строгий режим, каждый кусок мяса прожевываю шестьдесят раз - это
улучшает усвоение белка. А что касается блинов; то они, между прочим, тяжелы
для желудка и предрасполагают к лености.
Смешливая Варенька расхохоталась. Цымбал раскланялся и ушел.