"А.И. Кобзев. Китайский Эрос (Научно-художественный сборник)" - читать интересную книгу автора

эрекции. Даосы любили называть число 10 (иногда 8).
Однако среди китайских эротических картин часто встречаются такие,
где мужчина одновременно общается не с 8 или 10 женщинами, но с двумя
или тремя. Следовательно, ставшее уже привычным объяснение всех особен-
ностей китайского эротического искусства исключительно идеями даосизма
вряд ли достаточно. Не стоит, например, забывать и о причинах сугубо со-
циального характера. Мужчина был главой дома, имел несколько жен и на-
ложниц. Хотя жены обитали в отдельных покоях, но это не мешало их порой
совмещать. Такое совмещение представлено, например, на эрмитажном свитке
"Две жены оспаривают друг у друга мужа" (илл. 37).
Кроме гаремных сестер, каждая жена непременно имела при себе персо-
нальную служанку, которая, судя по роману "Цзинь, Пин, Мэй", тоже неред-
ко становилась наперсницей своей госпожи в любовных утехах. Действи-
тельно, на китайских "чунь гун ту" одна дама относительно другой нередко
находится в менее "привилегированном" положении - используется в качест-
ве "подушки", как, например, на альбомной картинке "Любезная служанка"
(начало XIX в.), или в качестве "подставки", как на свитке из Эрмитажа
(вероятно, поздний
XIX в.), или же она придерживает ветку, чтобы качели, на которых си-
дит госпожа, были бы точно на уровне пениса стоящего рядом господина
(илл. 77, 23, 123).
Помимо социальных причин, весьма существенно метафизическое объясне-
ние союза одного мужчины с двумя женщинами. Мужчина есть проявление ян,
т.е. в числовом отношении нечет. Женщина-инь, т.е. чет. Две женщины есть
истинное целостное инь (четное). На картинках "Послушная служанка ласка-
ет маленькую ножку своей госпожи" (живопись на шелке из альбома пер.
Канси) или "Гармоничное трио" (XIX в.) обе дамы переплетены настолько,
что действительно образуют неделимое Одно. А их сочетание с юношей дает
истинную гармонию. (Упомянутые картинки действительно весьма гармонич-
ны.) Чет и нечет, подобно инь и ян, образуют Великое Единое в его наибо-
лее совершенном законченном варианте - в варианте одновременно единства
и триединства. Идея о том, что "тай и" (Великое Единое) есть отчасти и
"сань и" (Триединое), достаточно древняя. В текстах Сыма Цяня (II1 вв.
до н.э.) она встречается как нечто давно очевидное и само собой разумею-
щееся. Кстати, что может быть древнее триединства триграмм "ба гуа".
О триграммах стоит поговорить особо. Трудно быть полностью уверенным
в правомерности подобных рассуждений, однако если рассматривать каждого
персонажа "Послушной служанки..." или "Трио" в качестве монограммы, где
женщина - (инь), а мужчина - (ян), то целое можно будет описать триграм-
мой "кань", т.е. "погружение". Сексуальный процесс, собственно, и есть
процесс погружения. Кроме того, триграмма "кань" считается наиболее пол-
ноценным иньским знаком, ибо настоящее инь всегда содержит малое ян.
Применение кань в качестве остова для эротической картины совсем не уди-
вительно, ибо эрос всегда понимается китайцами как приобщение к стихии
иньпогружение в "нефритовую пещеру", или в "недвижные воды". Кстати, во-
да описывается той же триграммой, что и женщина. Обе они - кань.
На китайских "чунь гун ту" нередко можно встретить любовные сцены,
происходящие на воде. Например, на листе из маньчжурского (цинского)
альбома XIX в. Альбом этот называем маньчжурским, ибо у изображенной на
нем дамы крупные ступни, т.е. она не китаянка, а маньчжурка. Однако не-