"А.И. Кобзев. Китайский Эрос (Научно-художественный сборник)" - читать интересную книгу автора

ро-западные границы Цинской империи.
Время изготовления альбома - XVIII-XIX вв. (Вашингтонский сви-
ток-XVIII в.).
Предложенные монгольской кочевой культурой эротические позы настолько
нетривиальны, что заслуживают внимания и даже почтения. Всего в эрмитаж-
ном альбоме двенадцать листов. На девяти из них общение любовников про-
исходит на лошади, в восьми случаях - на полном скаку. На одной из кар-
тинок мужчина просто совершает какое-то чудо акробатики. Перекинув жен-
щину через седло, он несется вниз головой, держась за лошадь руками, а
за женщину фаллосом. На двух картинках женщина использует хлыст, погоняя
то ли лошадь, то ли партнера. На одной из них погоняется, по-видимому,
лошадь, ибо сношающегося погонять бессмысленно - это старик с шишкой на
лбу по типу Лао-цзы. Он пассивно лежит на спине.
При сопоставлении листов этого альбома с китайскими "чунь гун ту",
кроме тех нетривиальностей, о которых говорилось выше, сразу бросаются в
глаза две особенности: первая - это более четкие, оформленные тела, без
даосской расплавленности и мягкости, и вторая - обнаженные женские ноги
вместо забинтованных "лотосов". Иногда, правда, ноги обуты в высокие са-
поги, но в любом случае они крупные (илл. 98-109; 110-114).
У японок, разумеется, тоже никогда не бывает китайских ножек"лото-
сов". На японских эротических гравюрах, ширмах или свитках любовники то-
же, как правило, изображаются босыми, если, конечно, сюжетная ситуация
не требует их обуть в дорожные сандалии, как можно видеть в одной из
гравюр Харунобу. Гравюра сама по себе очень занимательна и выбрана, ес-
тественно, не случайно. Это еще один "дорожный вариант" любовной сцены и
тоже частично на лошади, правда, не на галопирующей. Здесь она скорее
используется в качестве опоры, чтобы не так тяжело было нести женщину и
с большим усердием любить ее, не останавливаясь, на ходу. В правом ниж-
нем углу гравюры сидит и курит любопытный персонаж, так называемый
"рассказчик", "созерцатель". Постороннее лицо нередко присутствует в
эротических картинках Дальнего Востока, но преимущественно в китайских.
К этой теме мы обратимся чуть позже (илл. 115).
Любовь на ходу, вернее на бегу, встречается и на китайских изображе-
ниях, например на акварельной картинке XIX в. из Вашингтона. Правда, ло-
шадь здесь отсутствует, хотя сам образ скачки верхом, как аллегория кои-
туса, применяется в китайской культуре достаточно широко (илл. 82).
Японское эротическое искусство в сравнении с китайским, в целом,
жестче и оформленное. Оно к тому же грубее, натуралистичнее, телеснее.
Эта телесность, конечно, не пластическая, как в средиземноморском язы-
честве или в тибетском тантризме. Она скорее физиологическая, чтобы не
сказать патологическая. У неподготовленного европейского зрителя добрая
половина японских работ легко может вызвать чувство физического отвраще-
ния. Половые органы на них порой, явно преувеличенные в своих размерах,
бывают подробно выписаны со всеми их складками и сосудами. Иногда даже
наглядно показано, как изливается, брызжет сперма. В китайских изображе-
ниях эротических сцен такое вряд ли допустимо, даже, точнее, противопо-
казано, ибо, с даосской точки зрения, сперма - сущностное вещество чело-
века, ипостась ци-не должна расходоваться впустую. Ее лучше вообще не
расходоватьсохранять, копить в сосуде собственного тела (илл. з).
Китайская, а точнее, даосская идея сохранения спермы объяснялась не