"Лине Кобербель. Дина: Чудесный дар ("Пробуждающая совесть" #1) " - читать интересную книгу автора

Мелли просияла:
- А Эллин испечет пряник?
- Может быть.- Я не стала ее разочаровывать.- Во всяком случае, печет
она частенько, верно?
Жена кузнеца питала слабость к Мелли и к ее большим зеленым глазам.
- А ты не пойдешь с нами? - спросил Давин. Я покачала головой:
- Лучше одному из нас остаться здесь, да и вам будет полегче, если я не
пойду туда.
- Рикерт Кузнец тебя вовсе не боится, - возразил мой старший брат.
- Может, и не боится, это так. Но никогда не глядит мне прямо в глаза.
Да и... после вчерашнего, может, разумнее мне некоторое время держаться
подальше от селения.
- Но это ничего не изменит, - огорченно бросил он, явно раздраженный.
- Пожалуй, - согласилась я. - Но я все равно останусь здесь.
Когда Давин и Мелли скрылись за углом курятника, я принесла корзинку с
яблоками, села на скамейку перед дровяным сараем и стала очищать с них
кожуру. Солнечный свет и запах фруктов привлекли золотисто-черных ос,
голодных и злобных,
заставив их роиться вокруг меня. И всякий раз, когда я брала яблоко,
приходилось смотреть в оба.
Куры примчались с быстротой стрелы и принялись кудахтать, клюя очистки,
а заодно и драться за кожуру.
Страшила улегся на освещенное солнцем местечко возле скамьи, тяжко
вздохнул и опустил голову на передние лапы. Когда он был щенком, нам никак
не удавалось заставить его прекратить охоту за осами и пчелами, но после
того, как песика три-четыре раза ужалили, он усвоил урок. Внезапно Страшила
поднял голову и тявкнул.
Я глянула за угол курятника. Давин еще не мог вернуться. Но тут с
дороги донесся стук копыт, и у меня стало так легко на душе. Матушка снова
дома!
Пес вскочил и зарычал. Потом начал оглушительно громко и гневно лаять,
так что испуганные куры, хлопая крыльями, разбежались в разные стороны.
Чувство облегчения сразу испарилось. Страшила был не из тех собак, что
часто лают попусту. И никогда, ни при каких обстоятельствах, он не стал бы
облаивать мою мать и Звездочку. Стало быть, ехал кто-то чужой. Быть может,
случайный всадник, направлявшийся к Березовой гряде или наверх, в
Высокогорье.
На дороге показался рослый вороной лошак. В седле сидел высокий
всадник, выглядевший также довольно мрачно в своих черных кожаных одеждах, с
накинутым сверху темно-синим плащом. Всадник придержал коня и бросил взгляд
на Страшилу, продолжавшего бешено лаять. Затем, повернув голову, глянул на
меня.
- Это усадьба Пробуждающей Совесть? - спросил он. Вороной фыркнул на
Страшилу и предупреждающе ударил о землю передней ногой, да так, что от
кованного железом копыта только искры полетели.
- Да! - Я поднялась, стряхнув с передника остатки яблок. - Но сейчас ее
нет дома.
- Я знаю, - подтвердил он, слегка дернув поводья. Вороной прекратил
бить копытом, но я на всякий случай ухватила пса за ошейник. - Но, полагаю,
ты ее дочь?