"Федор Федорович Кнорре. Каменный венок" - читать интересную книгу автора

- Только на минутку! - хмурясь от моего взгляда, вызывающе повторяет
Катя.
- Очень рада. - Я говорю это спокойно, так, чтобы не слышалось ни
малейшей радости, и потихоньку думаю: "Вот хорошо было бы, если бы ты меня
вдруг сейчас поцеловала".
- Позабыла кое-что из мелочей. Если нет возражений, я хочу захватить с
собой.
Она проходит мимо меня и, повернувшись спиной, долго роется, выдвигая
ящики своего шкафчика, задвинутого за угол дивана, на котором она спала все
последние годы, с тех пор как мы одолели такую фундаментальную покупку -
диван.
- Тебе эта кастрюльчонка не нужна? Я могу и оставить.
Это полуигрушечная кастрюлечка, куда едва умещаются два яйца. Я не
отвечаю.
- Значит, нет? Отлично, - оживленно говорит Катя. - Тогда я забираю.
Во что бы мне уложить только? Тут еще мой электрический фонарик и кое-что в
коробке, мелочь кое-какая...
- Возьми авоську. Которая с ручками.
- Ну она же тебе самой нужна... Придется из-за нее еще раз
возвращаться.
- Не надо. У меня есть другая.
- Желтая? Она дырявая.
- Заштопаю.
Ответа нет. В шкафчике громыхают жестяные коробки, потом все ящики
один за другим задвигаются с треском.
- На черта мне кастрюльки! - Дверца шкафчика захлопывается, да так,
что отскакивает обратно. - На какого пса мне фонарики!
Пока она безобразничает, я думаю: пускай! Все-таки она тут, можно на
нее посмотреть, голос ее слышать, как она мила мне, какая родная, даже
сейчас, когда бес в нее вселился. Конечно, этому бесу ее я не уступлю все
равно, и она это знает. А все-таки как тепло, пока она тут. Как станет
холодно, когда опять уйдет.
- Я пришла просто спросить, - может быть, тебе что-нибудь нужно? Вот
зачем я пришла.
- Нет, совершенно ничего, - говорю я безразлично, и мне уже становится
тоскливо - она сейчас уйдет.
Она смотрит на меня в упор, с ненавистью:
- Знаешь, я тебе верю. Тебе правда ничего не надо. А мне тебя все
время не хватает! Ты счастливая, ты можешь одна, а мне не хватает! - Она
топает ногой от злости. - Ничего, привыкну, обойдусь!
- Значит, это я тебя выгнала?
- Конечно. - Сделав страшные глаза, она приближает свое лицо к моему,
чтоб было страшнее, убежденно, торжествующе еще повторяет: - Коне-ешно! У
тебя же ненависть!
- Глупая дура, - говорю я. Мягко, с участием.
- Ах, как это здорово! Слыхали? Дура, вот и все! Все вопросы решены!
Прелесть! - Она захлебывается от иронического восторга, восклицает: - Вот!
Можете полюбоваться! Пожалуйста! - Щелкает каблуками в холодном
полупоклоне, приглашая всю толпу невидимых слушателей, сгрудившихся за
дверьми, входить полюбоваться. - Дура, и все!