"Федор Федорович Кнорре. Жена полковника " - читать интересную книгу автора

- Теперь мы займемся починкой, - сказал профессор. - Не страшно?
- Нет, не страшно. Я верю, что будет лучше.
- Молодец. Так и надо.
- А если вдруг все будет хорошо, шрам останется?
- Шрам?.. Ах, вот вы о чем? Шрам останется. Пустяковый шрам! Как от
большой царапины.
В это время к ней подошли с чем-то белым.
- Это маска? Постойте одну минуточку, профессор, - торопливо
заговорила Шура, - я хотела бы передать... Вы подождите одну минутку,
товарищ... Вы знаете, ведь операцию собирались делать в десять, а не
сейчас, я хотела поэтому передать мужу...
- А после операции вы ему все сами передадите, - сказал профессор
простодушным тоном.
Шура бросила на него быстрый взгляд, готовая улыбнуться, и увидела,
что профессор смотрит уже совсем не на нее, а, вероятно, на то место ее
живота, которое он собирается оперировать.
Она замолчала и зажмурила глаза.
- Дышите глубже, - сказал кто-то сбоку.
Шурины пальцы тихонько защипнули простыню. Она насильно вдохнула
что-то удушливое, на секунду захлебнулась, но продолжала говорить.
Профессор, который смотрел теперь ей в лицо с видом внимательного и
терпеливого выжидания, прислушался.
- Вы ему скажите, что это ничего... скажите... нет, это слишком
долго... вы только скажите ему, что все-таки было очень хорошо.
Профессор, склонив голову набок, немного удивленный, спросил:
- Что было хорошо?
- Жизнь! - сказала Шура и минуту молчала.
Потом ее пальцы медленно, как будто нехотя, выпустили зажатую
простыню.
Еще немного спустя она прерывисто вздохнула и невнятно произнесла:
- У меня такое чувство... - и, не договорив, замолчала.
Профессор, не глядя, протянул руку назад и, приняв из рук ассистентки
блестящий никелированный инструмент, оглядел из-под нахмуренных бровей
окружающих его людей в белых халатах, настороженно следивших за его рукой.
Убедившись, что все на месте, он, уже ни на кого не глядя, нагнулся и
твердо сделал на белой коже длинный, дугообразный надрез.


Полковник, боясь прийти слишком рано, шел не торопясь по широкому
асфальтированному проезду между больничных корпусов.
День был пасмурный.
Несколько раненых в халатах прохаживались по дорожкам. Один из них
украдкой курил, прислонившись к дереву. Другой наблюдал за ним, ухмыляясь и
оглядываясь по сторонам. Одно очень высокое полукруглое окно было освещено
изнутри сильным электрическим светом.
Курильщик что-то сказал своему товарищу, чего полковник не разобрал.
Швейцар поздоровался, как со старым знакомым, и подал полковнику
халат. Полковник прошел по коридору и там встретил девочку лет четырнадцати
из Шуриной палаты. Она приветливо улыбнулась ему и сообщила, что Шуру уже
взяли на операцию. Тут же подошла дежурная и сказала, что да, операция уже