"Даниил Клугер, Виталий Бабенко. Четвертая жертва сирени " - читать интересную книгу автора

только никак не могу вспомнить, где мы встречались и когда, хотя
профессиональная память подводит меня редко.
- Как, и вы тоже? - воскликнул я. - Ваше лицо и у меня вызывает
воспоминания, которые никак не поднимутся к поверхности дум. Ох, простите
великодушно. Ильин Николай Афанасьевич, - представился в свою очередь я. -
Отставной подпоручик артиллерии.
Тут я заметил на левом виске Сергея Владимировича бесцветную прядку
волос и с легким ужасом, переходящим в восторг, осознал, что вижу перед
собой... себя! Ну почти себя. Вплоть до той самой седой прядки.
Очевидно, Ивлев определил то же самое, потому что на лице его
отразилось неподдельное удивление, а затем... мы расхохотались.
- Да-а, - сказал Сергей Владимирович, отсмеявшись. - Не часто видишь
перед собой самого себя, причем не в зеркале. Потому и осознание приходит не
сразу - все кажется, что подводит память.
Ивлев подозвал официанта, шепнул ему что-то, и тот вскоре принес
шампанское в серебряном ведерке, графин водки и разнообразные закуски. Видя
мое удивление, Сергей Владимирович пояснил:
- Я, видите ли, нынче не обедал вовсе. Дела, дела... Я ведь только что
сел, в Симбирске. Едва к отплытию успел. Уж не обессудьте. Ну, а кроме
того, - тут он очень симпатично улыбнулся, - я как-то не привык пить-есть в
одиночку. Не угодно ли будет присоединиться? Почту за честь.
Я начал было отказываться, но официант уже поставил передо мной второй
прибор, ловко откупорил шампанское и наполнил бокалы. Мне ничего не
оставалось, как выпить с господином Ивлевым за знакомство, поразительное
наше сходство и приятное путешествие, хотя для меня последнее, если иметь в
виду мои обстоятельства, никак не могло сопрягаться с положительным
эпитетом.
Ужин наш протекал с той неторопливостью, с какой обычно трапезничают не
столько для насыщения, сколько для времяпровождения. Еще когда Сергей
Владимирович только садился за стол, я обратил внимание, что он держал в
руках довольно толстую книгу, которую отложил на полку, идущую вдоль стены
буфета. Сейчас книга вновь привлекла мое внимание, и я простодушно спросил:
- Что изволите читать, Сергей Владимирович?
- О, это весьма поучительная книга, - ответствовал Ивлев, - к тому же
необходимая мне в смысле профессионального интереса.
Сергей Владимирович передал мне томик. Я с любопытством обнаружил, что
то был не какойнибудь там роман, а солидный труд некоего Петра Шеймина под
названием "Полицейская борьба с нарушителями общественной безопасности по
германскому праву", совсем недавно, в прошлом году, изданный в Одессе.
- В смысле профессионального интереса? - только и переспросил я.
- Да, именно так, - ответил Ивлев. - Я состою судебным приставом
Казанской судебной палаты. В Симбирске был по настоятельной надобности дела,
которое сейчас рассматривается в палате, там же и купил эту книгу. В Казани
она мне как-то не попалась. Сейчас вот направляюсь в Самару, там у меня тоже
служебные попечения.
Я повертел в руках томик.
- Простите мое любопытство, Сергей Владимирович, и, наверное, мою
нечаянную наивность, - осмелился я, - но каким образом германское право
может быть полезным судопроизводству Российской империи?
- О, вопрос вовсе не наивен, а хорош. - Ивлев снова продемонстрировал