"В.Климов. Караванный бунт (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Народ слушал молча. Слушал и Логвин, но мало что понимал.
"Где уж нашим умом, - подумал он. - Слова-то все какие мудреные. Надо
будет у Тимофея спросить, он объяснит".
У церковной ограды темнели надгробные плиты и кресты. На одном кресте
был высечен из серого камня распятый Христос. Сделал его местный мастер
Игнашка Логачев. Мужики считали, что сделал плохо: Христос его походил на
лешака - лохматый, бородатый, - но барам понравилось, и Игнашку отправили
в Питер. Теперь, говорят, он в барских хоромах узоры на потолки лепит,
крылечки и стены украшает.
Из всего манифеста Логвин понял одно: что волю дадут не сейчас, а
через два года. В толпе поднялся глухой ропот. Чиновник и офицер
нахмурились, уездный исправник выступил вперед, громко крикнул:
- Тихо, мужики!
Но мужики зашумели еще громче.
"Обманули, обманули, - вертелось в голове Логвина. - Как же так, ведь
сам государь обещал волю!"
Исправник с урядником кое-как уняли толпу.
Приказчик объявил, что караваны не отменили и те, кто пойдут с
караваном, должны подписать ряд*.
_______________
* Р я д - договор, соглашение.

- Не пойдем ноне! Пусть приказчик идет! С нас хватит! - крикнул из
толпы Евсей-солдат. Его сдали в солдаты вместо сына горного мастера, но он
там покалечился и был отпущен по чистой.
- Не пойдем! Пускай других дураков ищут, а мы учены! - шумели мужики.
Приказчик что-то говорил, но его уже не слушали, чиновник,
переговариваясь с попом, стал поспешно прятать бумаги, исправник грозил
толпе кулаком.
Шум в толпе нарастал. Еще вчера мужики боялись и барина, и чиновника,
и приказчика, сегодня же осмелели. Осмелели не оттого, что ждали скорой
воли, а оттого, что не получили ее.
Начальство поняло, что делать ему тут больше нечего, и ушло в
церковь. Началась служба. Бабы и несколько мужиков пошли в церковь,
остальные разошлись по домам.
Мало-помалу площадь опустела. Она казалась сиротливой и грязной, как
изба после покойника. Снег истоптан не только посредине, но и у изгороди,
где еще утром стояли высокие сугробы, чернеет конский навоз, валяется
солома, клоки сена. Дьяконова пегая коза бродит по истоптанному снегу,
подбирая сухие травинки.
Но окраины посада - Катыт, Кывтыт, Дзабин - продолжали шуметь, мужики
не могли угомониться. Логвин подумал и пошел на Нижнюю улицу, где жил
Тимофей.


Тяжело жилось барским мужикам. Логвин старался вести хозяйство
бережливо, не расходовать зря соль и хлеб, лыко и мочало, дрова и веники.
Чтобы не жечь лишнюю лучину, вставал со светом и ложился спать, как только
темнело. Но сегодня поднялся ни свет ни заря, сон ушел. Логвин слез с
полатей, засветил лучину и сел плести лапоть. Лаптей не напасешься - до