"Александр Климов. Шагаюшие в вечность" - читать интересную книгу автора

посреди чужой квартиры, ночью, в пижаме.
- Вы кто? - устало спросил мужчина.
- Сосед. Из квартиры номер шесть.
- А-а-а... Ну что ж. Органов. Писатель.
Возникла напряженная пауза.
- Вы видели... это? - спросил Органов.
Петров присел на краешек дивана и вкратце описал ночные события. Органов
молчал, и бухгалтер позволил себе задать вопрос:
- А кто это был? В очках. И небритый. Галлюцинации?
- Образы, - мрачно ответил Органов. - Действующие лице моей будущей
детективной повести. В очках - положительный, небритый - отрицательный.
Петров попытался постичь услышанное, но не смог и заерзал на диване.
Органов встал, неслышно прошелся по мягкому ковру и сказал:
- Уж коли вы оказались свидетелем моего творческого процесса, не имеет
смысла что-либо скрывать. И так дом слухами полнится. Только прошу, чтобы
все это осталось между нами.
Бухгалтер согласно кивнул. Органов, набираясь решимости, еще раз обошел
комнату, ударил кулаком по столу и выпалил на одном дыхании:
- Мне удалось в корне изменить сам процесс написания книги! Ведь что
получается: сидит человек, творит, курит сигарету за сигаретой, выпивает
жуткое количество кофе, а образы - расплываются, ускользают... Сколько
времени уходит в пустых попытках поймать их за хвост? И что обидно: умом
представляешь себе героя, а начнешь писать - получается фантастическая
уродина! Миг же озарения краток.
- Но ведь в этом-то и состоит, наверное, радость творчества, - робко
заметил Петров.
- Это все демагогия! - отрубил Органов. - Дело надо делать, а не слюни
пускать! В век научно-технического прогресса все должно быть поставлено на
промышленную основу.
Бухгалтер представил прокатный стан, выплевывающий вместо труб
произведения искусства, и ужаснулся.
- И вот, - с воодушевлением продолжал Органов, - я изобрел, а потом и
собрал установку моделирования образа и действий персонажей! Смотрите, как
просто!
Органов подошел к столу, нацепил на голову корону с проводами, щелкнул
чем-то в глубине тумбочки и в три секунды сотворил нечто, отдаленно
напоминающее пса-рыцаря.
Петров ахнул. Дюжий детина в кольчуге и шлеме недобро ухмылялся и
поигрывал мечом. Могучий торс покоился на крошечных кривых ножках. Волевой
подбородок торчал вперед, создавая, наверное, значительные неудобства
владельцу при приеме пищи.
Бухгалтер немного пришел в себя и с сомнением покачал головой. Рыцарь, по
его мнению, был каким-то неуклюжим и ненатуральным.
- Такой язычников не покорит. Пародия на человека, - заметил Петров, и,
словно в подтверждение его слов, воин закачался, развалился и растаял.
- Да, неважный экземпляр, - подтвердил Органов. - Но в этом-то и есть
главное достоинство моего устройства. Есть возможность взглянуть на плод
своей фантазии в натуре и забраковать неудачное. Если же герой тебе
подходит, остается только описать увиденное. Что может быть проще?
- Почему же они рассыпаются?