"Михаил Клименко. Отчего бывает радуга (Авт.сб. "Ледяной телескоп")" - читать интересную книгу автора

Я посмотрел на свои руки. Они были палевыми, с сильным розовым
оттенком.
Автобус укатил.
Я поднял глаза и увидел, что сиреневый Ниготков и девушка о чем-то
говорят. Ниготков был возбужден. Я ненавидел его. В ответ на его слова на
лице девушки то и дело появлялась насмешливая, но какая-то совершенно
беззащитная, открытая улыбка. И с этой улыбкой она обозревала карнизы
домов, вершины деревьев, нехотя, односложно отвечала на вопросы. Я видел,
что эта насмешливая и дерзкая школьница, ученица девятого или десятого
класса, стоит на каких-то ужасных весах. Может быть, стоило только на ту
чашу весов, где она стояла, упасть кленовому листику, и чаша с ней
полетела бы вниз. Хотя я совсем не знал, о чем они говорят, все равно
Ниготков раздражал меня, был мне отвратителен. Если б он повернулся и
увидел меня, я, наверное, бросился бы на него и поколотил... А ведь он уже
жаловался на меня: что я к нему придираюсь почему-то, что у меня к нему
какая-то неприязнь... Я с этим Ниготковым уже не раз попадал впросак.
Но произошло другое: не он меня увидел, а она.
Она перехватила мой взгляд и вдруг вся переменилась. И золотистый цвет
ее тела был настолько сильным, что топтавшийся в двух метрах от нее
сизовато-фиолетовый Ниготков выглядел как полумесяц.
Я стоял и не знал, что мне делать. Вид у меня, наверное, был очень
глупый.
Подошел другой автобус, полупустой.
Сдержанно улыбнувшись, она снизу, искоса взглянула и громко Ниготкову
сказала:
- До свидания. Передать привет?..
- Не надо... - промямлил Ниготков, ладонью растирая шею.
Она вбежала в открытую дверь и уже сидела в полупустом автобусе. Я
стоял на раскаленном асфальте. Жаркое вечернее солнце жгло затылок. Мне
казалось, что там, в автобусе, не она, а палящее солнце ослепительно
отражается в огромном автобусном окне. В глазах у меня замерцал какой-то
свет, какой-то неизвестный мне цвет. Странный цвет!.. Казалось, я легко
парил среди облаков под синью неба, над изумрудной землей - перед глазами
был какой-то тревожно-приятный цвет, цвет легко летящей радости... Не
знаю, какая сила смогла меня удержать, и я не влетел, не ворвался в
открытую дверь все еще стоявшего автобуса. Может быть, из-за этой сливы
Ниготкова.
Автобус укатил.
Ниготков лениво, всей ладонью растирал морщинистую, перегретую солнцем
шею. В другой руке он держал поблескивающий портфель.
Я отвернулся вовремя. Он прошаркал мимо меня, перешел на другую сторону
улицы. Ничего не поделаешь: мне тоже надо было идти в ту сторону, на
базар.
Метров через двести Ниготков на ближайшем переходе пересек улицу. Чтоб
не столкнуться с ним нос к носу, я подождал у витрины, пока он не ушел
подальше.
Скоро мы с ним шли по каким-то переулкам и тихим улицам. Он брел туда
же, куда нужно было идти и мне; "Или так неуклонно нас сводила судьба, -
думал я, - или Ниготков своим высоко стриженным затылком видел меня и
знал, куда мне нужно идти". Мы с ним свернули еще раза два. Тогда я