"Михаил Клименко. Отчего бывает радуга (Авт.сб. "Ледяной телескоп")" - читать интересную книгу автора

конечно, они не имеют названий. Следовательно, мое цветовидение стало
глубоко отличным от обычного: спектр воспринимаемых мною излучений
сместился по отношению к обычному зрительному восприятию.
На первых порах я лишь смутно догадывался, что все это богатейшее
цветовое разнообразие подчиняется какой-то закономерности, и поэтому с
интересом занялся вопросом о значении цвета в жизни человека.
Я кое-что узнал о способности того или иного цвета оказывать
определенное физиологическое воздействие на живой организм, вызывать у
человека определенное психическое состояние. Например, синий цвет
уменьшает мускульное напряжение и кровяное давление, снижает ритм дыхания,
успокаивает пульс; красный - увеличивает мускульное напряжение, возбуждает
и стимулирует мозг; голубой - снимает возбуждение, устраняет бессонницу,
рассеивает навязчивые идеи; зеленый - расширяет капилляры, успокаивает,
это освежающий цвет; коричневый - вызывает депрессию, усыпляет; в
фиолетовом цвете есть что-то меланхолическое, он вызывает печаль,
увеличивает органическую выносливость; розовый - расслабляет; белый -
вызывает ощущение ясности и чистоты; оранжевый - физиологически
благоприятный цвет, тонизирует, это динамичный цвет, вызывает радость... И
так далее.
Прошло еще несколько дней, и я, почти интуитивно используя достоверные
знания о способности того или иного цвета оказывать вполне определенное
воздействие на организм, верно уловил суть моего нового цветовидения.
Теперь мне было понятно, что мое цветоощущение означает не что иное,
как способность ясно видеть в конкретном цвете определенное эмоциональное
состояние того или иного человека. Более того, точную
нравственно-эмоциональную характеристику! И я мог видеть, какое душевное
состояние владеет человеком: радость и любовь или грусть и страдание,
воодушевление, энтузиазм, вдохновение, упоение, восторг или горечь,
ненависть и ярость. А вдруг по цвету можно было определить, честен ли и
отзывчив человек, эгоист он или альтруист, насколько сильны естественные
угрызения совести и не подавляются ли они лживыми оправданиями, не
попирается ли минутной выгодой долг человеческого сердца? Вот в какие
дебри сложнейших вопросов уводило меня новое мое цветовидение!..
В следующую пятницу я должен был идти на врачебно-трудовую экспертизу.
Но еще на прошлой неделе меня попросили показаться в поликлинике, так как
с моим заболеванием должны были познакомиться некоторые специалисты.
Я пришел в поликлинику в десять часов. В кабинете номер два меня уже
дожидался один-единственный человек - очень вежливый и внимательный медик
лет сорока, большой, толстый и совершенно лысый. Наверное, это был
профессор неврологии, а может быть, психолог или психиатр. Сначала он меня
неторопливо расспрашивал обо всем происшедшем в деревне, о моих ощущениях
и прочем, не перебивал, внимательно слушал. Он поощряюще мычал, кивал
головой, со всем соглашался и кое-что записывал. В конце нашей беседы
профессор объяснил мне, что случилось с моим зрением.
А произошло следующее, как я понял.
Когда я глядел на радугу и вдруг услышал крик и увидел, что угрожает
ребенку, я испытал, пережил сильнейшее эмоциональное перенапряжение. На
фоне светлого эстетического чувства, в прекрасном мире послегрозовой
тишины, в мире, освещенном солнцем, происходило что-то совершенно дикое.
В результате сильнейшего потрясения в моей центральной нервной системе